Защитник минского «Динамо» Марк-Андре Граньяни не считает Крэйга Вудкрофта чересчур жестким тренером.
«За пару месяцев я пожалуй полностью адаптировался на новом месте. Чтобы привыкнуть к часовому поясу, требуется семь-десять дней. И приспособиться к новым партнерам, команде, хоккею вполне реально за неделю. Так что адаптация, по сути, завершена.
Во «Льве» набрал за сезон всего девять очков? Там меня мало использовали. Не выходил в большинстве, в основном оказывался на льду лишь в равных составах. Весь сезон провел в четвертом звене. И с тренером Кари Ялоненом мы не общались с глазу на глаз. Поэтому лично для меня тот сезон получился тяжелым. Хотя команда выступила успешно, дошла до финала Кубка Гагарина, где лишь в седьмом матче уступила магнитогорскому «Металлургу». Сейчас думаю, что это был полезный опыт. Сложности меня закалили, сделали более сильным хоккеистом.
В Праге моим одноклубником был Давид Улльстрем. После того не виделись, но сейчас активно общаемся. Швед – отличный парень и классный хоккеист. Нам он нужен на льду, так что рассчитываю на его скорое возвращение.
В «Динамо» общаюсь практически со всеми. Больше с иностранцами из-за языка, но и местные ребята оставляют приятное впечатление. Процентов девяносто из них могут отлично объясниться по-английски. Лучше всех, пожалуй, Сергей Костицын. Он же долго выступал за океаном. Хотя есть еще Кирилл Готовец – наверное, номер один все-таки он!
Некоторые фамилии до сих пор сложно произнести. Честно говоря, игровые номера сохранить в памяти легче. Но со временем все наладится.
Динамовцы называют Крэйга Вудкрофта жестким коучем? Ну, у меня были и более суровые тренеры. Тот же Кари Ялонен в Праге. Он хороший специалист, но жесткий. С Ги Буше в «Берне» тоже было непросто. Сейчас он, к слову, в «Оттаве». Если взять всех коучей, с которыми я работал, и расположить их по степени жесткости, то Крэйг окажется в середине списка. Бывали тренеры строже, бывали мягче. А Вудкрофт может и шутить, и улыбаться – как обычный человек.
Кстати, я франкоканадец, но сложно сказать, какой у меня основной язык. Может, сейчас больше английский – уже давно не живу в родном доме и общаюсь главным образом на нем. В Монреале я вырос в англоязычном районе, все мои друзья говорят на «инглише», в хоккее тоже в ходу этот язык.
В семье с мамой говорил на французском, а с отцом на итальянском. Он приехал в Канаду с Апеннин в возрасте 25 лет. Мама – канадка, но ее родители тоже итальянцы. Лет в 18 она отправилась на их родину на каникулы и познакомилась там с папой. Они встречались пару лет, затем мама перебралась в Италию, но позже было решено обосноваться Монреале.
Близкие меня зовут в основном – Грэгс. А если по имени, то на французском обычно Марк-Андре, а на английском просто Марк. Здесь, в «Динамо», тоже зовут Грэгс, это устоявшееся прозвище.
Я должен любить пиццу и спагетти? Обожаю, но уже два года не ем. И хлеб тоже. Последние исследования доказывают их вред. Благодаря отказу от подобной еды чувствую себя намного лучше. Стало больше энергии. Хотя, может, по окончании карьеры вновь начну кушать это блюда...
Что касается моего монреальского детства, то оно было отличным. У меня очень-очень хорошая семья. Есть старшие сестра и брат. Ходил в школу, играл в хоккей, летом – в футбол. Впервые взял клюшку в руки года в четыре. Школа играла в моей жизни большую роль: мама была учительницей и заставляла меня учить уроки. Сейчас я рад этому – получил хорошее образование. Хотя не скажу, что был отличником – скорее, середняком в плане успеваемости. Но сама школа оказалась хорошего качества, выше среднего.
На уроках географии мы должны были знать, где расположена Беларусь. А вот что касается истории – если правильно помню, проходили только Северную Америку. Вообще образованные канадцы имеют представление о вашей стране. Хотя о России явно больше.
В детстве я играл в нападении, правда, лет до 15. Но однажды моей команде предстояли серьезные матчи, а многие защитники были травмированы. Нас тогда тренировал Ги Буше – тот самый, с которым я потом пересекся в «Берне». Он попросил меня поиграть в обороне, а потом сказал: «Если хочешь остаться в команде на следующий сезон, придется переквалифицироваться в защитника». Так я и сделал.
Что уже выучил по-русски? «Доброе утро», «мой друг», «да», «нет», «спасибо», «пожалуйста» и несколько нецензурных фраз. Первым запомнил слово «спасибо», а затем ругательства. Где больше их употребляют – за океаном или здесь? По-моему, одинаково.
Кроме хоккея интересуюсь другими видами спорта. Люблю футбол, теннис, «Формулу-1». Американский футбол тоже ничего. Вообще всегда говорю, что спорт – это моя жизнь. С детства и, уверен, до конца жизни. В голове все время спорт, спорт, спорт.
Любовь к футболу унаследовал от отца. Хотя в Канаде в соккер играют многие. Даже больше, чем хоккей. У нас дорогой вид спорта, а футбол – дешевый. Только канадские команды ничего не могут добиться. Я же болею за «Ювентус», как и папа. Когда выступал в Швейцарии, выбирался в Турин на его матчи. Что касается белорусского футбола, то знаю лишь минское «Динамо» и БАТЭ. Они часто выступают в Лиге чемпионов, Лиге Европы. Но ни одного игрока не назову.
В теннисе переживаю за Роджера Федерера. Это вообще главный кумир моей жизни. Восхищаюсь им. Конечно, подражать швейцарцу не могу – он все-таки из другого спорта. Но для меня это идеальный спортсмен. Кстати, Федерер большой поклонник хоккея и, в частности, «Берна». Когда я выступал за этот клуб, мечтал встретиться с ним. Но он в том сезоне так и не пришел на наши игры – видимо, не позволил календарь. Очень жаль», - цитирует игрока «Прессбол».
