Экс-голкипер сборной Беларуси Сергей Шабанов рассказал о самых интересных событиях во время своего пребывания в национальной команде.
«Длительный этап, очень много времени провел на сборах, в команде. Когда-то сел, посчитал, и оказалось, что на сборах, на чемпионатах мира, Олимпийских играх в сумме провел почти три года. Интересно, это можно засчитать как службу в армии :)? Если мы считаем, что служба в армии – это защищать Родину, то поездки на чемпионаты мира, проведение сборов – а перед Олимпиадой-2002 тренировки были даже ночью – думаю, все это можно зачесть хоккеисту, спортсмену как службу.
Что касается физических нагрузок, то разные эксперименты на нас ставили. И в горки бегали, и полосу препятствий преодолевали. Как говорил великий тренер Крикунов, из каждой детской игры с умом садиста можно сделать пытку. Но, знаете, любой метод, который дает результат, считается правильным. И осуждать его или опровергать никто не может.
У нас были определенные премиальные за выполнение результатов. Но я всегда, даже из того же Новокузнецка, не имея времени на передышку во время сезона, приезжал в сборную с удовольствием. Считаю, что страна, которая дала мне возможность заниматься хоккеем, проявить себя, увидеть мир, – любой профессиональный спортсмен не имеет права в таком случае отказываться от вызовов. Если он здоров, у него есть силы, он всегда должен приезжать.
Какие самые яркие воспоминания от сборной? Конечно, это Олимпиада в Солт-Лейк-Сити. Когда мы отобрались на Игры, я туда ехал в роли третьего вратаря, но когда приехали, отыграли спарринги, мне сказали, что начинать турниру буду именно я. Честно, очень удивился, для меня это было большой неожиданностью. До этого просто не верил, что можно обыграть Фатикова и Мезина в дуэли за право начать турнир. Но тот год у меня был, наверное, одним из лучших в карьере. Помню, как Андрей Михайлович Сидоренко не хотел отпускать меня на Олимпиаду из клуба, потому что я являлся основным вратарем в команде. А Крикунов, глядя на то, как я играл в России, очень хотел видеть меня в сборной. В итоге я все равно оказался в «националке».
Крикунов перед поездкой в США проводил ночные тренировки. Если это нужно для результата, то в такой режим войти было легко. Мы все были в одной упряжке, готовились к Олимпиаде. И все понимали, что если скажут тренироваться ночью, будем это делать. В детстве мы вообще приезжали на каток в 6.30 утра. Скажу, что летать из Новокузнецка в Москву или Хабаровск на игры – это тоже сложные моменты. Так что для меня ночные тренировки не вызывали трудностей.
Матч со шведами – самое яркое событие на той Олимпиаде. Тем более я был непосредственным участником тех событий. Пусть не вышел на лед, но все равно переживал за команду.
Я понимаю, что творилось в голове у Томми Сало после пропущенной от Копатя шайбы. Во-первых, стоит сказать, что броски с таких дистанций не тренируются. В хоккее нет упражнений, чтобы тренироваться вратаря на бросках с красной линии. Во-вторых, это смешно. Каждый бросок уникален. Шайба, когда летит, меняет траекторию. Вратари привыкли к хорошим сильным броскам, которые идут по прямой линии, а тут шайба летела навесом. Плюс была помеха игрока. Сало сначала хотел поймать рукой, потом плечом, а в итоге решил сыграть шлемом, но при этом не спрогнозировал, какой будет отскок. Подпрыгнул зачем-то. В том случае был целый набор неправильных решений. Многие вратари с таким броском справились бы, в том числе и я. Просто, поймите, курьезные голы есть у каждого голкипера. У Сало случилось стечение обстоятельств.
У каждого вратаря после такой пропущенной шайбы неотвратимо присутствует осознание того, что это уже не отмотать, это все не вернуть. Я своим вратарям говорю, что нельзя зацикливаться на пропущенных шайбах, потому что уже ничего не вернуть назад. Можно лишь проанализировать и понять, в чем была ошибка, почему это случилось. А в ситуации с Сало случилась настоящая трагедия.
Не думаю, что одна пропущенная шайба может сломать человека, пусть и такая. Но вот отношение к человеку может поменяться. У меня тоже в Латвии случился не самый лучший матч. Но это не говорит о том, что когда мы встречаемся с ребятами, все напоминают, как все произошло в том поединке. Послушайте, я же там был не один. Просто вся проблема вратаря в том, что он не может исправить свою ошибку, если ее допустил. А вот игроки – нападающие и защитники – могут.
Были разговоры, что Сало после того матча чуть ли не собирался завершать карьеру? Томми на следующей неделе после того поединка стал лучшим игроком недели в НХЛ. Значит, он психологически справился с той ситуацией, давлением. Хотя, конечно, если бы после Олимпиады он вернулся в Швецию, ему было бы невесело. Но он находился в Америке, там отношение другое.
Правда ли, что еще до матча со шведами белорусы заказали билеты домой? Да, было такое. Потом перезаказывали билеты. Все понимали наши реальные шансы, что мы можем, как мы можем. Поэтому и заказали заранее билеты. Но всей ситуацией, как это происходило, до конца не владею. В любом случае рад, что оказался в той команде в то время.
Если у Сало трагедия – Олимпиада-2002, то у меня – олимпийская квалификация в Риге в 2005-м? Да, это не самое лучшее воспоминание. Хотя не стоит говорить, что это была совсем беда. Такое тоже нужно пережить. Если говорить, что это было, то можно назвать те события какой-то мистикой, стечением обстоятельств. Хотя спустя время я понял, что произошло, почему так случилось. Знаете, когда карточный домик падает, он падает до конца. Был комплекс моментов, ошибок. Если пересмотрите матч, увидите ряд эпизодов, которые привели к данному результату. Просто уже не хочется возвращаться к этому, к той истории, которую нельзя изменить.
При ком было наиболее комфортно в сборной? Больше всех запомнился Глен Хэнлон, его отношение к работе, к игрокам, умение создать нужную атмосферу. Это было лучшее время для сборной.
На чемпионате мира в 2006-м он мне так и не дал сыграть? Так Глен меня брал потому, что ему нужен был надежный запасной вратарь. Не второй номер, а запасной. Это разные вещи. В чем разница? Вот если вы выходите на лед, то кто второй номер в таком случае? У вас в машине не пятое колесо, а запасное. Ведь если вы его наденете, то оно будет четвертым, вторым и так далее. Точно так же и с вратарями. Если вы меня выпустили на лед, значит, я первый, я играю. Но у Глена было видение, что весь чемпионат должен играть Мезин. В принципе, я это прекрасно понимал. К тому же тогда подобралась неплохая команда, мы выступили очень удачно, заняли шестое место. Так что только результат оправдывает те или иные решения.
По сравнению с Олимпийским играми чемпионат мира – это такое рядовое соревнование. Ничем примечательным турниры не запомнились. Хотя попасть туда – это уже здорово. Значит, тебя оценивают, твою работу ценят. Значит, ты оказываешься в тройке лучших вратарей Беларуси.
Какая сборная Беларуси с моим участием была самой сильной? Они все сильные на тот момент, в определенный период времени. Но, думаю, команды в начале 2000-х были самыми мощными. Те, которые играли на ЧМ, на Олимпиаде в США. Тогда подобралась плеяда хоккеистов очень хорошего уровня», - цитирует Шабанова tribuna.com.
