Нападающий сборной Беларуси Максим Сушко рассказал о первых шагах в хоккее, а также о жизни в Канаде.
«Сперва нас с братом отдали на спортивную гимнастику для развития координации и растяжки, но я соскочил даже раньше, чем Илья. Быстро сообразил, что дело плохо — растягиваться оказалось слишком больно. Думаю, если бы не пришли в хоккей, примерно в этом же возрасте записались бы на футбол. Это был папин вид спорта, и он хотел видеть нас в футболе.
Когда все получается, просыпается азарт, спортивный интерес. Не думаю, что папа уже тогда мечтал вырастить из нас великих спортсменов. Хотя со временем он сам проникся хоккеем — в 2017-м стал директором хоккейного клуба «Брест». Думаю, его пригласили на эту должность как раз потому, что папа успел изучить вид спорта изнутри.
В 14 лет я сменил брестский клуб на фарм «Шахтера» и переехал в Солигорск. Не могу сказать, что отъезд из дома стал стрессом. К тому моменту старший брат уже год тренировался в Солигорске. Мы жили в гостинице. Школа предлагала лучшие в стране условия — форму, хорошее питание и фармакологию. Тогда же появился вариант уехать в Америку с перспективой заиграть в USHL. Но мы не видели смысла в таком раннем переезде. В Беларуси я играл с парнями на три года старше и получал классный опыт. А в США пришлось бы тренироваться с ровесниками. Да и родителям так было спокойнее: Солигорск — это не Америка, папа мог приезжать на игры каждые выходные.
Я окончил школу экстерном с одной восьмеркой по физике — просто учительница меня невзлюбила. А у Ильи вообще золотая медаль. Родители контролировали учебу класса до четвертого, потом поняли — нам и самим приятно хорошо учиться. В Солигорске между тренировками было три часа на перерыв. Все отдыхали, а я бежал к репетиторам.
Обычно парни приносят с собой в автобус PlayStation, а я беру бумажные книги. Они с удивлением подходят: «Ого, смотри, он читает!». Сейчас, например, в процессе «Волхв» Фаулза, до этого читал «1984» и «Шантарам».
После выпускного я решил пойти на спортивный менеджмент. А в Смоленске спросили: «Ты зачем сюда приехал с таким аттестатом?» Я-то выбрал этот вуз, потому что у них есть интернет-обучение. Оптимальный вариант, ведь сейчас провожу в Северной Америке по восемь месяцев в году.
В 17 лет я уехал играть в OHL. По правилам лиги до 21 года хоккеисты могут жить только в принимающих семьях. Я попал к хорошим людям: хозяйка Торис — немка, ее муж Дэйв — потомок племени индейцев. Они представители совершенно разных темпераментов — не зря говорят, что противоположности притягиваются. Иногда наблюдаю за спокойствием Торис и вспыльчивостью ее мужа и думаю: их может объединять только любовь.
Мы с ними постоянно выезжаем с ними в живописные места — только в нашем маленьком городе Оуэн Саунд есть целых восемь водопадов. На первых порах хозяева помогали справиться с языковым барьером. За ужином Дэйв постоянно просил перечислить все, что лежит на столе. Когда только готовился к переезду за океан, занимался с репетиторами. Но в реальности оказалось, что не знаю на английском почти ничего. Например, меня учили, что при встрече североамериканцы говорят «Hello», а на самом деле — «What's up?». Я в уме дословно переводил эту фразу как «что сверху» и думал: «Что ж вы от меня хотите?»
В первые месяцы переводчик на телефоне почти не закрывался. Да и спустя два года я записываю в заметки почти все новые слова. За год накопилось примерно 200. Бывает, иду по улице, замечаю какой-нибудь предмет и сразу задаюсь вопросом: а как это будет на английском?
Я привык, что мы забегаем в гипермаркет после рабочего дня и покупаем все необходимое. Или идем в магазин, когда дома заканчивается какой-то конкретный продукт. Канадцы же всю неделю составляют список и за раз набирают по 10 пакетов. Я реагировал нетипично: «Вау! Но зачем столько еды, что с ней делать?»
Мой распорядок дня в Северной Америке выглядит примерно так:
К 10.30 я приезжаю в ледовый, хотя тренировка начинается только в час. На старте сезона команда выступала не очень здорово. Тренер решил: все из-за того, что мы поздно ложимся и не высыпаемся. Сказал всем приходить в 10.30. Логика такая: чем раньше нужно вставать — тем раньше будем отходить ко сну. Мне до ледового ехать всего пять минут. Так что в 10.15 выхожу из дома в пижамных штанах, прыгаю в машину к соседу, отмечаюсь на арене и иду на кофе или суп в европейское кафе, чтобы скоротать время до обеда.
Помогли ли такие дисциплинарные меры? После Нового года у нас было только пять поражений в 35 играх. Возможно, тренерский план и сработал», - цитирует игрока sport.tut.by.
