Игорь Ларионов выступает против тренера и всей системы.

Игорь Ларионов, универсальный центральный нападающий первого звена национальной сборной Союза по хоккею, написал открытое письмо главному тренеру Виктору Тихонову в популярном журнале «Огонек».

Русское слово «Огонек» значит «маленький огонь», но то, о чем писал Ларионов, было скорее бомбой.

В письме из 7 000 слов, которое заняло более трех страниц, Ларионов резко раскритиковал тренера Тихонова и всю советскую систему, в которой игроки находились под серьезным давлением, и затронул моменты, о которых никто никогда не говорил. «Я опубликовал это письмо тренеру, чтобы открыть обществу глаза на происходящее в действительности в этой системе», - говорил Ларионов несколько лет спустя о мотивах своего поступка. - «Я сделал это не для себя – я сделал это для всей команды».

В условиях новой открытой прессы во время пребывания у власти Михаила Горбачева критика спортивного руководства уже не воспринималась как что-то новое, даже в 1988 году. И хотя горбачевская «гласность» затронула многие стороны жизни в Союзе после 1985 года, национальная сборная по хоккею оставалась территорией Виктора Тихонова, где сохранялась суровые требования и жесточайший контроль. Хоккеисты буквально ели, спали и тренировались по его приказу. Как национальная сборная, так и московский ЦСКА (обе команды под руководством Тихонова) тренировались по 10 – 11 месяцев в году, при этом хоккеистам приходилось большую часть времени проводить на спортивной базе. В то время как шведские, финские и канадские игроки ехали после игры или тренировки домой, Ларионов и его партнеры возвращались на базу в одиночестве, без семей, без друзей, без привычного окружения, в котором можно отдохнуть.

Ларионову было в то время 28 лет, и он был сыт по горло таким отношением к себе. Он хотел, чтобы мир знал, что пока советское общество постепенно сбрасывает оковы, национальные хоккейные герои по-прежнему живут по старым правилам. Среди прочего, Ларионов выступал за прекращение постоянного пребывания вдали от дома. «Просто удивительно, как наши жены успевают забеременеть», откровенно писал он в письме. Понимая, что лучшие годы скоро останутся позади, Ларионов также хотел использовать последний шанс заявить о себе в НХЛ.

Открытое письмо Ларионова имело одновременно мгновенный и долговременный эффект. Тихонов убрал его из состава команды ЦСКА, которая отправлялась в ежегодный тур по Северной Америке, где играла против клубов НХЛ, а также из национальной сборной, которая принимала участие в традиционном турнире на «Приз Известий». Защитник Вячеслав Фетисов принял сторону Ларионова и тоже покинул команду – еще один шокирующий факт инакомыслия – и в итоге, с приближением чемпионата мира 1989 в Стокгольме (Швеция), неуязвимая когда-то команда СССР по сути начала разваливаться…

Советскому хоккейному руководству стало ясно, что битва проиграна. И «мятежникам» пообещали, что они смогут свободно уехать в НХЛ, если последний раз сыграют за национальную сборную в Стокгольме. Ларионов и Фетисов согласились на это предложение, и сборная смела соперников во всех девяти играх, не потеряв не единого очка, что привело Союз к 21-му чемпионскому титулу!

Победа со счетом 5-1 над хозяевами-шведами 1 мая 1989 года ознаменовала конец целой эпохи. Это было последнее выступление Ларионова за национальную сборную Союза, поскольку вскоре он уже присоединился к клубу «Ванкувер Кэнакс» на сезон 1988-1989 и следующие 14 сезонов провел в НХЛ. Все остальные из знаменитой «зеленой пятерки» − Фетисов, Алексей Касатонов, Сергей Макаров и Владимир Крутов – также присоединились к клубам НХЛ.

Никто не смог бы остановить движение в сторону создания свободной и открытой команды, которое отражало перемены в советском обществе в то время, но именно мужественный шаг Игоря Ларионова стал катализатором этого процесса.