Самым молодым и, как следствие, малоизвестным для болельщиков игроком из целой когорты хоккеистов, перебравшихся этим летом из астанинского “Барыса” в минское “Динамо”, является 25-летний Константин ГЛАЗАЧЕВ. Как складывалась карьера нападающего, выступавшего некогда плечом к плечу с Овечкиным, и каким он видит ближайшее будущее, мы попытались разузнать в личном разговоре.
Константин ГЛАЗАЧЕВ. Родился 18.02.85 в Архангельске (Россия). Воспитанник СДЮШОР “Спартак” (Архангельск). Нападающий. Выступал за “Локомотив” (Ярославль, Россия), “Сибирь” (Новосибирск, Россия), “Амур” (Хабаровск, Россия), “Металлург” (Новокузнецк, Россия), “Барыс” (Астана, Казахстан). В 2003 г. задрафтован НХЛовским “Нэшвиллом” (N драфта — 35). Бронзовый призер чемпионата мира среди юношей (U-18) (2003). Чемпион России (2003), бронзовый призер чемпионата России (2005).
— Константин, большинству белорусских любителей хоккея вы едва ли хорошо знакомы, посему нелишним будет начать разговор с краткой автобиографии.
— В шесть лет родители привели меня в архангельский Дворец спорта. Но отдали тогда не в хоккей, а в гимнастику. Мне абсолютно не нравилось заниматься, и где-то спустя год после одной из тренировок сказал маме, что больше не хочу туда ходить. Она уже и сама, по-видимому, понимала, что к этому идет. Мы подошли к тренеру, сказали, что прекращаем посещать тренировки. А на выходе увидели объявление, что идет набор мальчишек 1985 года в хоккейную школу. Мама предложила попробовать свои силы, я согласился. Через неделю первый раз встал на коньки и больше с ними не расставался, практически сразу загорелся. Несмотря на то что тренировки были в шесть утра, всегда приходил вовремя, приезжал на первом трамвае.
— И после многолетних упорных тренировок оказались в Ярославле…
— В десятилетнем возрасте нашу пятерку пригласили туда, но вскоре я сильно приболел, и родители увезли обратно. Однако от судьбы не уйдешь: спустя четыре года меня заметил Николай Станиславович Казакевич, и я все-таки переехал в Ярославль, причем надолго. В то время там была самая сильная школа — мы выиграли в своем возрасте три чемпионата России подряд. Постепенно прогрессировал, попал во вторую команду, затем в первую. И в 18 лет стал победителем взрослого российского первенства в составе “Локомотива”.
— Кто из тех, с кем вы начинали постигать азы хоккея, сейчас выступает на высоком уровне?
— В Архангельске занимался в одной команде с Андреем Первышиным из “Ак Барса” и Евгением Лобановым из нижегородского “Торпедо”. Но чтобы кто-то сверхизвестный… А, ну вот же: за “Локомотив” в четырнадцатилетнем возрасте на финал ездил играть Овечкин.
— В 2003 году в Ярославле прошел чемпионат мира среди юниоров, на котором от вас ожидали большего. Что не сложилось?
— Пожалуй, не смог должным образом подготовиться психологически. Турнир стартовал через три дня после нашей победы в чемпионате России. Представьте, в таком возрасте стать чемпионом… То есть сделал то, чего не удается огромному количеству сильных хоккеистов за всю карьеру. Провел тогда в “Локо” 17 матчей, но на вполне достойном уровне. Был, естественно, сильнейший эмоциональный всплеск. К тому же нам с Гришей Шафигулиным, как самым молодым, поручили выносить чемпионский кубок на площадь, где нас встречали тысячи людей. И вот на волне этого успеха чемпионат мира я провел не очень удачно, хотя и старался. Как мне рассказали, это повлияло и на последующий драфт НХЛ — изначально ожидалось, что меня выберут в первом раунде.
— Дальше ваши дороги со сборной разошлись?
— Не совсем. В “молодежку” попадал, но в ней тогда были тренеры со своей спецификой, и я им не подходил. Получалось, что приезжал в команду на ноябрьский турнир, а на декабрьский “мир” меня не брали. И так два года кряду.
— Вернемся к драфту. В итоге вы были выбраны под вполне высоким 35-м номером, но ни одного поединка за океаном так и не провели…
— С драфтом вообще связаны особые воспоминания — произошла веселая история. Между первым и вторым раундами есть пятиминутный перерыв. Захотелось перекусить, отлучился купить пиццу. Тут агент зовет: “Все, пошли скорее”. Выбрал меня “Нэшвилл”, на арене которого и проходил драфт. И меня, под аплодисменты и крики болельщиков “Предаторз”, приветствовавших своих новобранцев, показали на экране прямо с пиццей в руке. Долго потом смеялись, фотографии везде были.
И нельзя сказать, что у меня не задалось в НХЛ, я же даже не ездил и не пробовал. В течение пяти лет после драфта каждый год звали в тренировочный лагерь. Но не хотел ехать на двухсторонний контракт и играть в фарм-клубе. Решил, что сначала наберусь опыта и отправлюсь за океан, когда буду готов сразу закрепиться в главной команде. Контракт несколько раз был уже на руках, но я так расставил приоритеты. А потом создали КХЛ, начал стремительно подниматься уровень хоккея у нас. И сейчас уже нет особого желания лететь в Америку, играть перед их зрителями — приятнее выступать перед своими. Понимаю, что это мечта для большинства хоккеистов, но сейчас нет никаких причин, по которым мог бы сорваться за океан. Взять даже финансовый фактор, из-за которого многие изначально уезжали в НХЛ: не думаю, что серьезно что-то потеряю, выступая в Европе.
— И все же хоккейная Мекка пока продолжает воплощаться скорее в образе НХЛ.
— Возможно, но посмотрите, как за несколько лет усилилась КХЛ. Сейчас не так много игроков уезжает из России: три-четыре за год против десятков прежде. Это разве не показатель? Да и всегда приятнее находиться ближе к дому. Будь я, скажем, Овечкиным или Ковальчуком, вполне возможно, и поехал бы, хотя тоже не факт. Морозов с Мозякиным играют в КХЛ, также получают огромное удовольствие и попадают в олимпийскую сборную. Понятно, выступая за клуб НХЛ, ты находишься ближе к национальной команде, но, думаю, при правильной работе и здесь можно этого достичь.
— То есть нынешняя цель — Сочи-2014?
— Да, была и остается. Даже шутил, когда спрашивали, почему не поехал на чемпионат мира: “У меня индивидуальная программа, готовлюсь прямо к российским Играм”. А если серьезно, понимаю: будет тяжело. Но сделаю все, чтобы попасть в олимпийский состав.
— Коль уж речь зашла об отличиях НХЛ и КХЛ, чего не хватает пока европейской лиге?
— Опять же в Америке-то я не был, в той каше не варился. Но кто знает, может, через пять-шесть лет мы обгоним их по всем показателям? Если же внимательно посмотреть со стороны, то надо признать, что все, связанное с организацией хоккея, в Америке сейчас на порядок лучше. У нас же пока только идет к этому, люди еще не живут игрой, так как там.
— Более строгие финансовые ограничения КХЛ не нужны? Разбежка в бюджетах клубов сейчас довольно большая…
— Если у команд есть деньги, то почему они не могут их использовать? Тот же Набоков иначе вряд ли бы оказался в России. А разве не интересно зрителям увидеть такого игрока в деле? Да и мне будет приятно сыграть против него на “Минск-Арене” и забросить шайбу-две… (Смеется.)
— Были в жизни моменты, которые сейчас можно назвать переломными?
— Уже упомянутое решение не отправляться в НХЛ, очень много было сомнений по этому поводу. Еще, пожалуй, смена тренера в “Локомотиве” и последовавший за ней мой отъезд из Ярославля, в котором тогда уже обжился, в Хабаровск. Неприятный момент, из числа тех, после которых о многом задумываешься, начинаешь больше работать. Понял, что надо стараться подходить всем тренерам, а не только тем, которые сразу в тебе что-то видят. У меня есть свой стиль, но не каждому наставнику он нужен. Интересно, что Кари Хейккиля, тогда отправивший меня в “Амур”, нынче звал в “Магнитку”. Правда, не понимаю зачем.
— В каком из клубов раскрылся в наибольшей мере?
— Считаю, у меня везде получалось хорошо, кроме Новокузнецка. Началось с того, что приехал после травмы на предсезонку. И как-то не пошло. Слава богу, после этого перебрался в Астану, где вновь почувствовал, что умею играть в хоккей.
— Два сезона в “Барысе” сложились довольно схоже: выход в плей-офф…
— …и Казань. Дальше можно не продолжать.
— То есть это был предел возможностей команды?
— Нет. Просто эти игры с казанцами… Как-то неправильно они сложились, что ли… Сейчас вспоминаю первый матч серии, который длился 106 минут. Вели 3:0 и упустили победу. Играли в овертайме “пять на три”, не забили, нас наказали. В следующей встрече — 2:0 и опять проиграли. Нельзя сказать, что это предел. Просто не взыграла в нужный момент психология победителей. “Ак Барс” — самая что ни на есть “плей-оффная” команда: после “регулярки” она раскрывается, начинает показывать совершенно другой хоккей. Был шанс пройти дальше за счет того, что “барсы”, пожалуй, недооценивали нас — начинали играть только после пропущенных шайб.
— А в Западной конференции рижское “Динамо” неожиданно обыграло СКА…
— Не знаю, что творится с питерцами. Они — некий антипод того же “Ак Барса”: в сезоне выглядят очень мощно, а в нокаут-раунде второй год терпят неудачи.
— Травмы часто докучают?
— Нельзя сказать, что регулярно, но у нас такой вид спорта, что без них не обходится. В последнем случае сам себя сглазил. В сезоне- 2008/09 провел все матчи, а в прошлом получил абсолютно нелепое повреждение. Уходил от силового приема, так как за спиной была лавка запасных и мог легко повредить позвоночник. Соперник попал в ногу, пробив амуницию. Сначала думал, что просто ушиб, планировал вернуться на лед через неделю. Но все затянулось на полтора месяца. А переломов серьезных, тьфу-тьфу- тьфу, не было.
— Трио Глазачев — Штумпел — Спиридонов два года подряд одно из лучших в лиге. В чем секрет успеха?
— Если разобраться, то это заслуга всей пятерки. Был Кевин Дэллмэн, который играл, по сути, как четвертый нападающий. А одна из причин хорошей результативности в том, что мы очень хорошо друг друга знаем. Причем как на площадке, так и за ее пределами.
— Марек Сикора считает, что команде обязательно нужен лидер в раздевалке, способный в нужный момент завести партнеров. В качестве кандидатов на эту роль он назвал хорошо знакомых вам Штумпела и Немировски.
— Йозеф скорее лидер на льду, показывает пример своими действиями. Когда он понимает, что у команды все идет не так, то начинает вести себя в абсолютно несвойственной ему манере. Остальные видят, как словак отдается игре, и тоже проявляют большее рвение. Что касается Дэвида, то если у него есть какие-то претензии, он выскажет их в глаза. При этом ему удается подать это так, чтобы человек не обиделся. С “Динамо” я пока совсем недолго, но чувствую, что коллектив у нас сложится.
— Заметил, что вы постоянно улыбаетесь и у вас неизменно хорошее настроение...
— Есть такое. Мне даже попадало за подобное на тренировке: мол, чего вы смеетесь на льду, надо работать. А как это делать без улыбки? Ведь тогда занятия превращаются в рутину. Естественно, за пару часов до игры в раздевалке хохмить не будешь, команда настраивается на матч. Но зачем грустить в жизни? Это может отнять много энергии, которой потом не хватит на площадке.
— Можете назвать свои сильные стороны?
— Ой, как я не люблю об этом говорить... Знаете, у меня друг играет в хоккей на приставке, поинтересовался как-то у него. Выяснили, что бросок хороший. Наверное, то, что я люблю действовать в пас, тоже можно отнести к положительным качествам. Никогда не жадничаю: знаю, что если сейчас отдам передачу партнеру, в следующий раз он сделает то же самое по отношению ко мне.
— За личными показателями по ходу сезона следите?
— Исключительно ради интереса, выводы нужно делать только по окончании чемпионата. В “Барысе”, к примеру, вся личная статистика вывешивалась для всеобщего обозрения. Но такого, чтобы задаваться целью набрать определенное количество очков в конкретном матче и догнать кого-то по баллам, конечно, нет.
— Как предпочитаете отдыхать после матчей?
— Все как у людей: сходить в ресторан с девушкой или друзьями, в кино. Раньше в боулинг и бильярд любил поиграть. Могу валяться на диване перед телевизором...
— И что смотрите?
— Новости, нахожусь в курсе всех спортивных событий.
— А политика?
— Стараюсь не выпадать. Знаю вот, что у России с Беларусью непростой период в отношениях. Но кто прав, кто виноват — сказать не могу, особо не вникал. Сейчас же новости какие? Политика и катастрофы в основном, негатив сплошной. Поэтому лучше что-то развлекательное глянуть.
— “Звезды на льду”?
— О, это не для меня. Лучше “Камеди”. КВН очень люблю, раньше практически ни одного эфира не пропускал.
— Какие фильмы нравятся?
— Особых предпочтений в жанре нет, можно и комедию посмотреть, и боевик. В кинотеатре в последний раз в начале отпуска был, подруга очень хотела в 3D-кинотеатр. Там тогда “Алиса в стране чудес” шла.
— Что знали о нашей стране до приезда?
— Расспросил ребят, которые здесь играли. Мнение сложилось хорошее. Когда приехал, увидел разницу между Астаной и Минском: оба города невероятно чистые по сравнению с некоторыми российскими, но уровни развития инфраструктуры в столица Казахстана и Беларуси совершенно разные. Там множество небоскребов, все здания стеклянные, как будто в Дубай попал. Здесь же ближе к Архангельску и Ярославлю. Но это ведь не главное. В первую очередь важно, какие люди. Мне раньше рассказывали, что белорусы очень общительные и добрые. Сейчас в этом убедился.
— Насколько вы меняетесь на льду?
— В игре я совершенно другой, нежели в жизни. Бываю и чересчур злым, но не дерусь. Выходя на матч, забываю обо всем, мысли только о хоккее. Никогда не отбываю номер, веду себя так, как просит тренер и диктует ситуация. Естественно, хочется, чтобы команда выигрывала. После поражений сидишь в раздевалке с никаким настроением, а это отнимает еще больше сил. Победы же окрыляют — готов хоть сейчас еще один матч провести.
— С судьями спорите?
— Бывает. Хотя никогда не играл с ассистентской нашивкой. Правда, однажды с капитанской в Астане выходил — это было на предсезонке, просто забыли ее убрать, дали власть, так сказать. А если серьезно, то просто не люблю несправедливых решений, могу в таких случаях поспорить. Тем более после семи лет, сыгранных в России в топ-лиге, всех арбитров уже хорошо знаешь.
— В жизни пари часто заключаете?
— Да. Вот последнее проиграл Максиму Спиридонову. Не поверил осьминогу-предсказателю и поставил на победу голландцев в финале чемпионата мира по футболу. Моллюск оказался умнее меня. Правда, еще умнее был Макс, который ходил и говорил: “Ну что, поставишь? Давай-давай!” А мне нравилось, как они играют, поэтому поспорил.
— Сами, выходит, в подобные вещи не верите?
— Это вообще был какой-то нонсенс. Но своеобразной изюминкой турнира осьминог стал.
— А ритуалы какие-то есть?
— Особых нет, просто стараюсь провести день так же, как перед победной игрой. А если проиграли — наоборот, что-то изменить в распорядке.
— Что во время матча может подстегнуть?
— Те моменты, когда соперники начинают, мягко говоря, борзеть. Если против партнеров грубо играют, то сразу бегу заступаться, хотя знаю, что могу получить.
— Присутствие любимой на трибунах как-то влияет?
— Нет такого, чтобы я говорил ей: “Следуй за мной повсюду, не могу без тебя играть”. Но знаю, если, скажем, заброшу шайбу, то ей будет приятно. Хотя понимаю, что, узнай она об этом в другом городе, у нее будут такие же чувства.
— А что насчет заполненной до отказа 15-тысячной “Минск-Арены”, скандирующей “Ди-на-мо”?
— Очень хочу услышать. В Астане стадион раза в три скромнее по вместимости, но поддержка все равно ощутимая. Хотелось бы, чтобы собирались полные трибуны. Команда же, уверен, ответит хорошей игрой. И даже если 15 тысяч болельщиков не придет на первые игры, то потом у них просто не останется выбора — “Динамо”-то всех обыграет!
