Вратарь сборной Беларуси Иван Кульбаков рассказал, как оказался в Америке и желании выступать в НХЛ.
«В 19 лет на молодежном чемпионате мира меня заметил агент Дэн Мильштейн и предложил попробовать свои силы в USHL — юниорской лиге США. Тогда сразу сказал родителям: «Я должен лететь, чтобы потом не рассуждать — а в тот момент был шанс…». Моих накоплений хватило ровно на билет в одну сторону. Причем в USHL никто не гарантировал контракт. Если бы не Мильштейн, в первый же месяц в Штатах я мог оказаться на улице. Но он взял меня к себе домой, кормил, поил, содержал, оплачивал тренировки.
Спустя пару недель в Америке я пришел на просмотр в «Янгстаун Фэнтомс». Думал, что сразу начну тренироваться с командой. А вместо лайт-варианта увидел в раздевалке 50 других вратарей, которые точно так же претендовали на два вакантных места в составе.
Мне объяснили, что в течение недели должен показать все, на что способен. Доказать, что достоин здесь играть. После первого отсева оставили восемь голкиперов. После второго — два. Я вошел в их число. Так начался мой первый год в США.
Юниорские команды расселяют хоккеистов по семьям, предоставляют условия для тренировок и хорошие перспективы для поступления в колледж. USHL — стартовая площадка для большого хоккея и студенческой жизни, но никак не место для зарабатывания денег.
Я попал в хорошую принимающую семью, у который при этом было очень скромное жилье. Дом находился в 45-ти минутах езды от арены, что стало для меня первым шоком. До ближайшего магазина ехать 15 минут. Рядом стоял только соседский дом и огромный лес. Моя комната вообще была в подвале. Для Америки basement — оборудованный и приспособленный для жизни подвал — нормальная практика. Просто мой подвал выглядел, скажем так, не самым лучшим образом. В комнате без окон стояла только одна кровать, больше напоминавшая скамеечку.
Первые два-три месяца пришлось тяжело морально. Знал, что некоторым ребятам повезло жить едва ли не в особняке, где в подвальном помещении был хоккейный лед, тренажерный зал и телевизор. Но вспоминал папины слова: «Тяжелые условия закаляют характер».
Американская семья кормила меня, а родители переводили из Беларуси средства на основные расходы. Но все равно хотелось зарабатывать, чтобы элементарно зайти в магазин и купить себе хоть что-то. Агент договорился с клубом, и в свободное время я тренировал маленьких детишек на другой арене. Хотя для Америки это, конечно, был не заработок. Хватало на напиток из магазина.
После года в USHL я попал в тренировочный кэмп клуба НХЛ «Коламбус». Наконец лично познакомился с хоккеистами, с которыми еще год назад мечтал хотя бы сделать фото. Панарин помогал на льду — пару раз даже бил мне буллиты. Наш общий агент рассказал ему мою историю: откуда я приехал, через что прошел. Со временем мы с Артемием стали очень хорошими друзьями, я ходил к нему на ужин, расспрашивал о жизни. Панарин дал отличный совет: «Не забывай тех, кто был с тобой в начале пути и помогал даже мелочью».
С Бобровским тоже немного общались. Но Сергей оказался более закрытым, сохранял дистанцию. Может быть, потому что в будущем я могу стать его конкурентом? Конечно, я никакой не соперник для Боба. Пока что. Но все же Бобровский — вратарь, который и не должен выдавать мне все секреты мастерства. Кто захочет рассказывать, где лежит клад, даже если сам знает?
Прошлым летом после окончания тренировочного лагеря мне предложили контракт с клубом АХЛ «Кливленд Монстерс». Появилась зарплата, изменился быт, за который теперь никто, кроме его самого, не нес ответственности.
Я снял квартиру в Кливленде, на полгода заключил контракт с арендодателем. А по итогу на протяжении сезона курсировал между АХЛ и Лигой Восточного побережья ECHL. То есть в той квартире не бывал месяцами, но все равно платил аренду — в Америке такие условия. Когда жил в семье, мечтал начать самостоятельную жизнь. В реальности все оказалось не так просто.
Если сам себе не приготовишь — останешься голодным, лень стирать вещи — ходи в грязном. Во взрослом хоккее ты сам за себя. Но я справлялся. Иногда спрашивал рецепты блюд у мамы, смотрел видео на YouTube. Хотя чаще всего действовал по схеме: что получится, то получится. Не назову себя кулинаром. Но теперь спокойной могу отварить курицу, запечь рыбу или поджарить креветки.
Конечно, в таком ритме появился дополнительный стресс, но ни разу за весь год не было мысли: «Может, бросить эту затею и подыскать какой-то вариант в белорусской экстралиге?». Мечта, причем любая — заиграть в НХЛ или купить квартиру, машину, стоит того, чтобы потерпеть. В Штатах мне дали игровую практику, а это самое главное.
Как я изменился за два года на другом континенте? Может быть, прозвучит странно, но стал мудрее. За два года в голове все переменилось. Четко осознаю, что у меня мало времени и надо спешить. Дни проносятся слишком быстро. В 21 я уже совсем не молод. Надо успеть воспользоваться шансом, который дал Дэн Мильштейн. Он привез меня в Америку, когда ни один клуб за океаном не хотел брать вратаря Кульбакова.
Даже когда я стал вторым голкипером лиги USHL, клубы АХЛ и НХЛ не проявили ко мне интереса. Все говорили: «Он маленький (рост Ивана Кульбакова — 183 сантиметра). А нам нужен габаритный — от 195-ти — или первый номер раунда». Но я продолжил сражаться.
Я дебютировал в товарищеском матче НХЛ — в рамках тренинг-кэмпа «Коламбус» играл в гостях у «Сент-Луиса». После второго периода — счет 2:2. Ко мне подходит тренер «Коламбуса» и говорит: «Ты выходишь на третий. Готовься». Я подумал: «На табло — ничья, куда мне играть, вы серьезно?». В третьем периоде не пропустил ни одной шайбы. И только в овертайме, когда мы играли в меньшинстве, Владимир Тарасенко забил нам гол. Но это был отличный опыт.
Ближайший турнир — это чемпионат мира в Дании. Не могу сказать, что собираюсь туда, как на ярмарку. Каждая игра хоккеиста — это ярмарка, а на мировом первенстве просто хочется побеждать. Я не знаю, получу предложение из Северной Америки или останусь в Беларуси. Дома всегда хорошо: это зона комфорта на какое-то время, но в ней нельзя задерживаться. Я мечтаю не просто о контракте в НХЛ, а играть в этой лиге. Контракты есть у многих, а вот играют — единицы.
Если смотреть на красивую картинку в соцсетях, где у людей традиционно красивая одежда и счастливые лица, складывается впечатление — все у меня прекрасно, все оправдано. Только я и моя семья знают, через что на самом деле пришлось пройти. Надо смотреть чуть глубже, чем на внешнюю оболочку. Я ни в коем случае не стыжусь, что чего-то недополучил. Главное, сейчас родители гордятся мной и знают: меня никто не продвигал, не покупал место в команде — я сделал себя сам. А дедушка, кстати, до сих пор звонит после каждого матча, подбадривает», - цитирует игрока sport.tut.by.
