Шведский вратарь солигорского "Шахтера" Кевин Линдскуг рассказал о впечатлениях от Беларуси.
«Мои коронные блюда — шведские шарики и пряный мясной соус. В Швеции никого не удивить мужчиной в фартуке. Наше общество стремится к равенству не только в зарплатах, но и в разных бытовых вопросах. Я считаю, что мать и отец должны принимать равное участие в воспитании детей. В Швеции многие мужчины уходят в декретный отпуск. Я вряд ли когда-то уйду в декрет, но только лишь потому, что в хоккее недопустим такой длительный перерыв. Недавно читал статью, которую 40 лет назад написал отец моей девушки. Он рассказывал о своем декретном опыте. Представьте, еще 40 лет назад в Швеции посмеивались с папочки-домоседа, а сегодня общество созрело и считает логичным разделение декретного периода на материнский и отцовский.
Я съехал от родителей и начал снимать апартаменты в 15 лет. Дети в Швеции стараются встать на ноги и получить независимость от родителей еще в школьном возрасте. В 18 лет я переехал в Северную Америку, где играл в USHL — юниорской хоккейной лиге США. По правилам этой лиги молодые хоккеисты должны жить в семьях. Поэтому я снова «вернулся под крыло» и на девять месяцев поселился в американской семье. Забавно снова почувствовать себя ребенком: у нас был типичный американский дом с большой жилой площадью, собаками и паркингом с авто. Мне повезло с американскими родителями: они здорово помогали в изучении английского, готовили для меня еду и посещали матчи.
В Беларуси совершеннолетние дети не стремятся поскорее перейти на свой хлеб? Мне сложно судить, почему так происходит. Для Швеции это нетипично. Я думаю, белорусы таким образом экономят деньги. В этом нет ничего страшного: можно жить с родителями и при этом быть самостоятельным. Если же парень привыкает к тому, что мама готовит, стирает и убирает вместо него, это обернется серьезной проблемой, когда человек захочет завести собственных детей. Я лично ни за что бы не жил с родителями до 30 лет. Честно говоря, меня начинает напрягать даже недельное пребывание в родительском доме, ведь у каждого сформирован свой распорядок. Я живу в северной части Швеции со своей девушкой Марией, а родители остались в родном Треллеборге — самом южном городке нашей страны.
В Рождество у нас обычно минус 10 градусов и снежные сугробы по колено высотой. А вот что меня действительно поразило по приезде в Беларусь, так это отсутствие английского у большинства местных жителей. Мне 24 года, и я свободно говорю на шведском, немецком и английском. Ранее я не попадал в ситуацию, когда не мог использовать хотя бы один из выученных языков. В белорусских магазинах никто не готов ответить на элементарные вопросы: «Где взять пакет?» или «Это сметана или молоко?». Мне приходится учить отдельные слова на русском. А пока изъясняюсь, как маленький ребенок, при помощи жестов.
Я считаю, что хоккеисты, которые хотят уехать за океан, должны не только много работать над физической формой, но и подтягивать иностранный язык. Когда я был в Штатах, у семьи по соседству жил молодой русский хоккеист, который ни слова не понимал по-английски. Это морально очень тяжело», - отметил вратарь, сообщает sport.tut.by.
