Российский нападающий Владислав Бойко в эксклюзивном интервью корреспонденту «БХ» Степану Воронкову рассказал почему покинул хоккейный клуб «Гомель», как оказался в команде «Мариуполь», а также где был в тот момент, когда начались боевые действия на Украине в конце февраля этого года.
- Почему подписали контракт с «Гомелем» только в середине сентября?
- Потому что в конце мая была договорённость, что если не будет предложений из КХЛ, то я останусь в «Гомеле», так как мне очень нравились клуб и тренер. В итоге в начале мне предложили односторонний контракт в «Адмирале», потом двусторонний, а после вообще просмотровый. Я решил, что на просмотр туда точно не поеду и начал договариваться с «Гомелем». Документы мои были в «Юности» и клубы между собой долго решали за какую сумму я перейду в стан «рысей».
«Гомель» мне звонил и говорил, чтобы я выкупил себя сам. В итоге закончилось тем, что какую-то сумму внёс «Гомель» и 5000 белорусских рублей я заплатил за трансфер самостоятельно. Гомельский клуб обещал мне эти 5000 белорусских рублей вернуть обратно, но этих денег я так до сих пор и не дождался.
- В составе «рысей» вы провели 17 игр, в которых набрали всего лишь 5 (1+4) очков. Почему была такая низкая результативность?
- Понятно, что я приехал не в той форме. Одно дело тренироваться с командой и играть предсезонные игры, а другое дело, когда один готовишься в Москве. Я приехал, мне дали время набрать форму, но потом когда уже это сделал, то на мне просто поставили крест и перестали нормально выпускать. А играть в четвёртом звене без большинства - я так не умею.
- В начале декабря прошлого года вы расторгли контракт с «рысями». Кто всё-таки был инициатором данного шага?
- Просто понял, что ничего уже не изменится, и что зря сюда приехал, потому что того тренера к которому я ехал уже нет, а есть человек с «короной» и поэтому начал искать варианты. Звонил в три белорусских клуба, узнавал что и как, в ВХЛ звонил в один клуб и слухи видимо как-то разлетелись, хотя точно не знаю. Затем меня вызвали и сказали, что хотят меня уволить.
- Как потом возник вариант продолжения карьеры в украинской Суперлиге за «Мариуполь»?
- Изначально было два варианта - ехать в Чехию или в Мариуполь. При этом оставалось пять дней до Нового года и надо было делать визу. Пока её бы сделали, как и прививку от коронавируса, то я начал бы играть в хоккей в Чехии только в январе. Поэтому было принято решение ехать в Мариуполь, где меня очень сильно ждали.
- Там в плане статистики у вас складывалось всё неплохо. В 16 играх набрали 23 (12+11) балла, пока чемпионат не остановился. Какие главные отличия хоккея в украинской Суперлиге по сравнению с белорусской экстралигой?
- Ребята говорили, что вначале был очень хороший чемпионат, пока они не разделились на УХЛ и Суперлигу. Более или менее равный. Конечно, отличие большое, что играло всего шесть команд и первые четыре из них - это уровень белорусской экстралиги, а последние две выпадали. К нам приезжали и белорусские судьи, и говорили, что там всё побыстрее и очень много сумбура. Мне кажется это из-за того, что на Украине были маленькие канадские площадки.
- 24 февраля вы застали вместе со своим клубом в гостинице в Дружковке. Приехали туда заранее на очередную игру Суперлиги?
- Да. Когда едешь на две или три игры, то берёшь с собой хоть какие-то вещи. А тут мы 23 числа приехали, я был, грубо говоря, с одной зубной щёткой и зарядкой для телефона. 24 февраля должны были отыграть и поехать обратно в Мариуполь, а вышло как вышло.
- Примерно до 6 марта ваша команда, как и ещё два клуба Суперлиги СК «Сокол» (Киев) и «Белый Барс» (Белая Церковь), провели в Дружковке в гостинице. Как прошли эти дни?
- Первые три дня была стадия отрицания, потому что никто не верил, что это реально происходит. В 5 утра начались взрывы. Все не верили, что такое вообще может произойти. Первые три дня все думали, что всё-таки это как-то успокоится. Потом началась паника, потому что никто не знал, что делать - лучше ехать куда-то на автобусе, лучше переехать в другой город, вернуться в Мариуполь или поехать на границу? Никто не знал, где безопаснее.
- Когда покидали Мариуполь, что удалось взять с собой?
- С собой взял зубную щётку и загранпаспорт. У меня в Мариуполе осталось вообще всё. Все вещи, все документы, вся техника. Я вернулся домой с щёткой, телефоном и загранпаспортом. Сейчас вот хожу в одежде отца и в одежде друзей.
- Потом вам удалось перебраться в Харьков, а оттуда в Москву. Кто и как в этом помогал?
- Было принято решение выезжать с гостиницы, потому что однажды рядом упал снаряд. В гостинице выбило все окна в номерах. Мы понимали, что тут уже не безопасно, надо было куда-то двигаться. Затем разделились по своим кучкам. Кто-то поехал во Львов, кто-то поехал в Харьков. Я принял решение ехать в Харьков, потому что там был тренер Алексей Михайлович Лазаренко, который вывозит людей в Белгород на ближайшую границу. То есть до этого он вывез 20 человек.
Мы приехали компашкой из трёх команд: «Кременчука», СК «Сокола» и я один был из «Мариуполя». Мы пожили у него три дня дома, каждое утро пытались выехать оттуда, но нам этого не давали сделать. Как удалось это сделать невозможно описать словами, потому что мы были под обстрелами, сидели в бункере, когда шли жёсткие обстрелы, были в отделение милиции, где проверяли документы. Мы добирались 70 километров с Харькова до Белгорода 12 часов.
Лазаренко нужно поставить памятник, потому что он рискуя своей жизнью держал нас у себя дома, и потом ехал под обстрелами.
- Что в целом вы пережили, когда находились на Украине в период с 24 февраля, по тот момент пока не покинули эту страну?
- Я даже сейчас говорю, и слеза наворачивается, потому что никому не пожелаешь оказаться в такой ситуации. Когда ты звонишь всем друзьям и знакомым, пытаешься звонить известным людям, ещё кому-то и просто никто не может тебя вытащить, никто не может ничем помочь. Было очень страшно, особенно, когда видишь, как реально заходят в магазин с автоматами, как мимо тебя проезжают танки с БТРами.
- В конце февраля стало известно, что «Гомель» был не допущен к участию в финале Континентального Кубка, куда он попал, выиграв путёвку в полуфинале турнира, в котором довелось сыграть и вам самому. Как это прокомментируете?
- Было обидно за ребят из команды. Они шли к этому финалу весь год, всегда приятно играть на таких турнирах. Но в наше время спорт и политика всегда вместе.
- Несмотря на всё, что произошло с вами, есть ли уже какие-то планы на следующий сезон?
- Первые недели две было вообще не до хоккея и каких-то разговоров о контракте. А так да, было пару звонок с ВХЛ с конкретными предложениями. В одном из клубов предложили очень хорошие условия, но пока рано о чём-то говорить. Так же жду пока закончится чемпионат в Беларуси.
В конце хотелось бы сказать всем спасибо, кто поддерживал из Беларуси, потому что писали и руководство, и администраторы клубов, писали хоккеисты и куча болельщиков. Я знаю, что все будут читать это интервью и хочу сказать всем спасибо за поддержку!
