Российский форвард жлобинского «Металлурга» Александр Гутов рассказал о своем пути в хоккее и признался, что чемпионат Беларуси его не разочаровал.
«Играть в хоккей у меня стало получаться сразу. В секцию привел отец – не сказать, чтобы фанат. Плотнее интересоваться хоккеем папа стал после того, как сын встал на коньки. Вообще же, раньше набор в хоккейные школы осуществляли, в основном, сами тренеры, которые ходили по учебным заведениям и приглашали ребят на занятия. Это сейчас в мире наблюдается хоккейный бум. Дети не хотят играть, но родители все равно тащат их туда за уши. В мои времена все было по-другому.
Омск «90-х» вспоминается как приятное место: парки, фонтаны, спокойствие. Город-миллионник, город-сад. «Дух эпохи» был заметен разве что по моде. А вот льда на всех детей никогда не хватало, так что приходилось заниматься на открытых площадках. Утречком приходишь на каток, самостоятельно чистишь, заливаешь – и только потом приступаешь к делу. Переодевались в вагончиках, ноги постоянно были обморожены. Но ничего – весело! Ни разу не думал все бросить. Хорошее было время.
Хоккейный бум в Омске случился позже. Когда я начинал, в городе был всего один крытый каток. Сейчас их шесть. Открылось много секций, возможности заниматься есть даже у тех, кто не проходит отбор в главную команду по возрасту. К примеру, из ста человек набора только 30 попадают в основу, но и остальные 70 получают шанс в нормальных условиях чему-то научиться.
Переход во взрослый хоккей дался мне непросто. Я занимался в школе «Авангарда». Пробиться в основу было сложно. За первую команду сыграл всего один матч. Затем пришлось два года провести в «вышке». Но ничего, потом все равно заиграл в Суперлиге. Попал к Воробьеву в Тольятти, и он меня прилично подтянул.
Петр Ильич – отличный тренер. Он работал с хоккеистами индивидуально, много беседовал, проводил теоретические занятия. Объяснял все очень подробно. Ты знал, куда тебе бежать и что делать на льду, от и до. Как принято говорить, у Воробьева даже «деревянный» заиграет. Впоследствии мне довелось поработать с Голубовичем, Цыгуровым, Емелиным. Со всеми было интересно, у всех чему-то научился. Но особняком, конечно, все равно стоит Воробьев. Человек очень профессиональный. Хоккейную науку доносит до тебя прекрасно.
Приятнее всего было играть в Хабаровске. Провел в «Амуре» пять лет, все нравилось: болельщики, коллектив, арена. Можно сказать, моя команда. Оттуда много товарищей осталось. До сих пор поддерживаем отношения, созваниваемся, общаемся. К сожалению, один из сезонов получился для меня не слишком удачным – травма, мало очков. Клуб не предложил новый контракт, поэтому пришлось менять место работы.
Кстати, в «Амуре» довелось поиграть вместе с нынешним тренером «Металлурга» Алексеем Алексеевым. Он запомнился напористостью – постоянно лез на ворота. К тому же, Алексей Александрович был постарше, «дядькой», мог подсказать что-то, вел за собой. Не скажу, что, став тренером, Алексеев сильно изменился. Все положительные человеческие качества при нем. Могу охарактеризовать его только с хорошей стороны.
С появлением КХЛ ситуация в российском хоккее стала намного лучше. Было заметно, что турнир вышел на новый уровень по сравнению с Суперлигой. В первую очередь, по организации – игроки-то, по большому счету, остались те же. Было классно играть в Ярославле на «Арене-2000». Тогда у «Локомотива» была одна из лучших арен в КХЛ – уже позже обновились площадки в Омске, Уфе, Челябинске. Ярославль же выделялся сразу. Как и Питер. Ничего похожего в России в то время не было – везде старые типовые площадки. А в Ярославле и Питере классный лед, новенькие раздевалки, отличная инфраструктура. Всегда было здорово туда приезжать.
Больше всего впечатлили болельщики в Риге. Во-первых, их было очень много, а фанаты располагались на стоячем секторе. Во-вторых, ребята не умолкали ни на минуту, постоянно создавали «нойз» – кричали, барабанили, дудели. Рижан отличала европейская манера боления. Шум стоял такой, что свистка реально не было слышно!
Я пять лет играл в Хабаровске, так что у меня каждая поездка превращалась в маленькое приключение. Но к такому привыкаешь. В самолете книжку почитал, кино посмотрел, музыку послушал – и уже на месте. Все быстро проходит. Самый длинный перелет случался по маршруту Хабаровск – Рига. Когда летишь на Запад, адаптироваться как-то легче. А вот после того, как неделю поиграл, покатался по городам, возвращаться очень непросто. Пара-тройка дней у тебя стабильно выпадает из жизни – не поймешь, когда тебе спать, когда бодрствовать. Организм приходит в ужас и отказывается слушаться :)
Наверное, у всех, кому довелось постранствовать по России, есть свои истории с выездов. Я попал в неприятную ситуацию, когда играл за «Ариаду». Наш самолет затрясло на посадочной полосе и вынесло в поле. На двух первых сиденьях лежали баулы, которые не влезли в багаж. Помню, садимся, самолет начинает болтать. Ну, бывает такое. А вот когда с сидений полетели баулы, стало действительно страшно. Я даже ничего не успел подумать – просто вцепился в кресло и кричал :) Слава Богу, все нормально закончилось.
Большое количество штрафа в моей статистике – из-за силовой манеры игры. Где-то могу сыграть жестко, где-то подраться. Всякие случаи бывают. Дрался, кстати, не так уж часто. И вообще, не стремлюсь к этому на площадке – только если ситуация приводит. Даже не вспомню какую-то особенную драку – помахали руками, разбежались. Бывало, на тренировках с партнерами дрались. В Тольятти такое частенько можно было наблюдать, тренер подобное только приветствовал. Многие упражнения были контактными – случалось, что кто-то кого-то не по правилам атаковал, зацепил, раззадорил. Краги скинули, подрались, пар выпустили, разошлись. Главное, что в раздевалку это никогда не переносилось, все оставалось на льду.
Еще до приезда в Жлобин ожидал из рассказов ребят, что попаду в хорошую сильную лигу. Пахать придется, как и везде – без работы вообще нигде не получится. Поэтому ничего такого, что бы меня поразило, не увидел. Везде работать нужно. Ожидания с реальностью совпали. Не покривлю душой, если скажу, что отлично запомнился первый гол в составе «Металлурга». Отличился в дебютном матче за новую команду, да еще и забросил в ворота сильного соперника – класс! Это серьезно придает уверенности.
Главное, что должно отличать партнеров по команде, – взаимопонимание. В звене нужна «химия». Если я отдаю передачу или двигаюсь в каком-то направлении, партнер должен знать, зачем я это делаю. В такой «химии» заключается успешность звена. За время карьеры я поиграл со многими ребятами, но особняком стоят Игорь Григоренко и Александр Семин, вместе с которыми выступали в составе «Лады». Вспомню также Мишу Сарматина, Володю Антипина. Все они много где поиграли, что-то выигрывали. Было интересно выходить с ними на лед, чему-то учиться.
Хоккей в чемпионате Беларуси быстрый, жесткий. Приходится заранее смотреть, как будет развиваться ситуация, времени подумать не остается. Нужно привести шайбу в зону и уже знать, что будешь делать в следующее мгновение. Хоккей в Беларуси ближе к канадскому стилю: жесткий, с большим количеством забросов в зону, с борьбой. Ребята играют с желанием, бьются – молодцы. Что до российской «вышки», то там хоккеисты более мастеровитые. Да и команд в два раза больше – у многих свой особенный стиль игры. За счет этого уровень турнира держит высокую планку, а почти все матчи проходят очень упорно.
Беларусь – приятная страна. Кругом все опрятно, дороги после России вообще впечатлили :) Еще бы раздевалочки на аренах попросторнее, все было бы вообще классно», - цитирует игрока официальный сайт жлобинского «Металлурга».
