Защитник минского «Динамо» Олег Евенко рассказал о себе, о жизни в Америке и проблемах «зубров».
«Я впервые приехал в Штаты в 18 лет. До этого провел сезон в Германии. Вот он получился намного более стрессовым. Это был первый опыт самостоятельной жизни без родителей, еще и за границей.
В Германии снимали квартиру с Сергеем Стасем. Помню, как мы, два тинейджера, учились обустраивать быт, готовить. Сергей в этом плане был попрокачаннее меня. Он мог запечь курицу, а я — максимум пожарить яичницу. Зато за год в Германии уже научился готовить макароны и сэндвичи, смешивать колу с фантой — это был прогресс (улыбается).
Два года до поступления в университет я играл в юниорской лиге в Северной Дакоте и жил в семье, с которой мне очень повезло. Было прикольно наблюдать, как по-другому там строятся быт и семейные отношения. Впервые жил не в квартире, а в частном доме с гаражом и задним двориком. В подвале были обустроены три комнаты, где дети играли в хоккей напольными клюшками.
Помню, поначалу удивлялся, что родители принимающей семьи закупали продукты на неделю, а то и месяц вперед. Я привык, что мы с моими родителями набирали в минских магазинах еды на пару дней. У нас ведь как принято: купил молоко — надо выпить, а то испортится.
А в Америке, не знаю как, но все могло храниться намного дольше. Открывал шкаф, а там полно газировки, хлопьев! В 18 лет я не соблюдал никакой диеты, не знал толком, что вообще такое хоккейная диетология, так что мог себе позволить всякое (улыбается).
Думаю, одна из причин основательных закупок – сэкономить время. Плюс там нет общественного транспорта. Все приходится делать на машине. Пешком в магазин особо не сходишь, особенно зимой, когда температура воздуха — минус 30°C. Я даже покупал себе специальную защитную маску на лицо, чтобы ничего не обветрить.
А весной, когда снег начинал таять, возникала другая проблема — реки выходили из берегов и затапливали близлежащие дома. Жители всего города съезжались, чтобы помочь соседям, даже если лично их затопления не коснулись.
В сумме собиралось человек 300. Одни работали физически, другие готовили еду и угощали остальных. Мы с моей семьей помогали таскать тяжелые мешки с песком — можно было даже спину надорвать, такими увесистыми они были.
Но мне нравилась сама идея — помогать соседям, понимая, что и ты сам однажды можешь оказаться в подобной ситуации. Это своего рода социальная ответственность.
Я старался жить по их традициям и правилам. Меня, конечно, никто не заставлял, но это было интересно. Например, по воскресеньям ходили с принимающей семьей в лютеранскую церковь. Могу сказать, что наши храмы выглядят душевнее: стоят свечи, играет тихая мелодия, царит аура духовности.
А в Америке все намного проще: прихожане садятся на скамейки, читают в повседневной манере молитвы по книгам, потом вместе начинают петь. Я тоже подпевал — чувствуешь себя как в хоре (улыбается).
Вообще, у них многое устроено по-другому. От быта до привычек в еде. Например, меня угощали десертом cookie do. По вкусу это просто сырое тесто, а для них — готовая сладость.
Еще один пример. В Беларуси родители постоянно предупреждают детей: «Не выходи на улицу с мокрой головой! Закрой окно, чтобы не продуло! Не ходи в мокрых носках! Не пей холодное». Там же абсолютно по барабану, как и в чем ты ходишь.
В команде, да и в семье, надо мной даже посмеивались: «В смысле заболеешь, если у тебя мокрая голова? Как это связано?». Я даже у докторов спрашивал, что они по этому поводу думают. И те тоже уверяли, что это миф. По их мнению, человек с мокрыми волосами может заболеть только в том случае, если у него слабый иммунитет.
В Штатах люди относятся к стилю более расслабленно. А у нас даже повседневная одежда выглядит выходной и парадной.
Хотя не могу сказать, что в детстве я очень избирательно подходил к вопросам моды. Я и сейчас не слишком стильный парень, а в детстве вообще носил то, что родители купят. С моим ростом выбирать не приходилось.
Помню, если находили кофты с длинными рукавами, то они были огромных размеров и свисали на туловище, как мешок. Но ничего другого не оставалось.
Я рос постепенно. Не было такого, чтобы случился резкий скачок. В пятом классе после летних каникул обнаружил, что мой друг Дима стоит первым на физкультуре. Я даже немного испугался. Но потом я все-таки догнал его и перегнал.
Не сказал бы, что человеку ростом больше двух метров сложно в повседневной жизни. На маршрутках я не езжу — раньше пользовался трамваем, сейчас сам вожу машину. Она у меня обычная, не какая-то супервысокая (улыбается).
Понятно, что в командном автобусе ноги упираются в сиденье. Поэтому одну ногу вытягиваю в проход, а вторую, если Кирилл Готовец чувствует себя дружелюбно, разрешает пропихнуть между сидений. Но если друг в плохом настроении, то мне приходится сворачиваться и терпеть.
Да, я получил диплом Массачусетского университета по специальности «бизнес-менеджмент». Надеюсь, после окончания карьеры в хоккее сумею его применить. Не знаю, как у нас, но в Америке работодатель очень ценит специалиста, который совмещал полноценную работу хоккеиста с учебой в вузе на отличные оценки. Это говорит о том, что у человека все в порядке с тайм-менеджментом, раз он сумел преуспеть везде.
Мне нравились курсы по психологии и философии. Не скажу, что эти знания применимы на практике, но они здорово повлияли на мое мировоззрение и открытость ума.
С математикой тоже не возникло проблем. Хотя я сразу побоялся брать высшую и записался на базовую. Прихожу, а там преподаватель рассказывает, что такое плюс, минус, деление, умножение (улыбается). Может быть, некоторые до университета действительно этого не знали. Это у нас в школах хорошее образование, но так ведь не везде.
Дополнительно изучал компьютерные технологии, кодирование, базовые языки программирования. Вот там приходилось подольше посидеть и разобраться.
Пересдачи ни разу не было. У меня были отличные оценки. Если что-то не понимал, обращался к преподавателям. Помню, один предмет вел какой-то странный мужчина. Я даже отзывы читал о нем в интернете, а потом решил прийти на собеседование, сказать, что стараюсь, но ничего не понимаю. Захожу в кабинет, а у того на столе бардак, сам сидит в костюме водолаза и говорит: «Не переживай, все сдашь!».
В итоге я и сдал на хорошую оценку — сам не понял как (улыбается). Но по всем остальным дисциплинам реально все учил и сам разбирался.
Откуда у такая тяга к знаниям? Я выбрал этот путь и хотел взять максимум от возможности получить хороший американский диплом. Такой шанс выпадает не всем. Да и в хоккейном плане университет дал очень серьезную базу. Появилось понимание того, как важны для профессионального спортсмена не только тренировки, но и питание, режим сна.
До Северной Америки я, честно говоря, не задумывался о том, что после шести, например, лучше не есть, а яблоко, оказывается, не лучший вечерний снэк, потому что содержит сахар.
Отношусь к своему рациону профессионально, но без фанатизма. Обращаю внимание, когда ем и что ем. Лимитирую сладкое, хотя очень люблю мороженое и карамельный попкорн в кино. Последний прием пищи у меня должен быть не позже семи вечера. За день до игры обязательно сам готовлю ужин: запекаю в печке стейк, картошку и свеклу с грибами. Это уже, скорее, психологический момент, привычка. Хотя и по составу все выглядит достаточно здорово.
Три лучшие книги, которые посоветую прочесть каждому? «Преступление и наказание» Федора Достоевского, «Четыре соглашения» Дона Мигеля Руиса и для разнообразия «Противостояние» Стивена Кинга.
Кто главный интеллектуал в раздевалке «Динамо»? Пусть будет Кирилл Готовец. Я пообещал ему сделать «шатаут» в этом интервью (смеется).
Кирилл в последнее время много читает — и дома, и на выездах. Как-то зашел к нему в гости, а там такая библиотека! Спрашиваю:
— Как эта книга?
— Еще не читал.
— А эта?
— Тоже.
Но, если серьезно, действительно часто вижу его за чтением.
Мне нравится чувство юмора Стефана Эллиотта и Артема Демкова. Да и вообще, хватает, с кем пообщаться.
Когда случается много поражений подряд, сложно общаться. Если на льду большие проблемы, тяжело не приносить их домой и не думать. Но с нового 2020 года мы осознанно стараемся сохранять хорошее настроение и на катке, и в раздевалке. Кислое лицо никак не решит проблемы, а только усугубит ситуацию.
Новый год — хороший повод оставить плохое позади. А так, конечно, и до этого пытались что-то менять. Просто главная задача — направлять злость и неудовлетворенность в продуктивное русло, оставлять эмоции на льду и полностью отдаваться делу.
Первые две игры в новом году у нас получились неплохо, надеюсь, дальше сможем доказать, что в наших силах не только показывать достойную игру, но и давать результат.
Вудкрофт считает, что хоккеисты «Динамо» недостаточно злятся из-за поражений? Невозможно вообще не испытывать эмоций по этому поводу. Другое дело, что надо направлять свою злость в правильное русло — вымещать не в раздевалке, а на льду.
Понятно, что в хоккее всегда будут ошибки. Но самое главное, это отдаваться игре всем сердцем — где-то сыграть в тело, полезть на ворота, стиснув зубы, заблокировать бросок. В нашем деле нереально побежать без эмоций и сердца. И это должны понимать все 20 хоккеистов.
Свое небезразличие на льду часто демонстрирую готовностью вступиться за партнера и полезть в драку? В этом сезоне я не провел ни одной драки для себя. Делал это, вступаясь за партнеров, либо чтобы взбодрить команду. Нет, в раздевалке мне никогда не прилетало за неоправданные удаления. А какие могут быть претензии?
За драку в матче с «Салаватом» все сказали: «Молодчик, Олег, мужик». Я бы точно так же отреагировал. Я считаю, что важно оставаться коллективом, в котором все 20 ребят будут биться друг за друга и нести ответственность за каждую мелочь.
В игре с «Салаватом» мы проигрывали 4:0, а за плечами была длинная серия из 10 поражений. Надо было как-то взбодрить команду. Я был бы рад, если бы эту роль взял на себя мой однокомандник, которому не грозила дисквалификация. Но этого не произошло, так что в той ситуации я был вынужден поступить именно так. В том матче в Уфе это было единственное правильное решение. Да, меня удалили, но следующую игру «Динамо» выиграло. И я знаю, что болельщики в том эпизоде меня поддержали. Писали в директ слова поддержки.
У меня 87 минут штрафа? 50 минут из этих 87 — две драки. Вот отнимите их и посчитайте, какое у меня будет место в лиге. Надо понимать, что мои дисциплинарные штрафы не оставляли команду в меньшинстве. Да, есть проблема в том, что я осознанно убирал себя из игры, но делал это для команды.
Если против моего партнера грязно сыграли, я не стану думать: «О боже! Мне же дадут 20 минут — не полезу в драку». У нас в раздевалке на стене написано, что мы в первую очередь команда и не должны давать друг друга в обиду. Этим кодексом я и руководствуюсь. И, надеюсь, остальные хоккеисты «Динамо» поступают так же.
В этом сезоне у меня было три драки. Я считаю, это вполне нормально даже для хоккеиста, у которого нет тафгайских наклонностей. Хоккей — это эмоциональный физический спорт. Если у игрока за три сезона ни одной драки, вот это странно, вы так не считаете?
Да, многие из драк оборачиваются травмами. Мне несколько раз ломали нос, однажды — руку. После одной из драк ударился головой об лед, а сверху на меня упал еще мальчик весом сто с чем-то килограмм. В итоге над бровью рассечение — 13 швов. Травмы — это часть хоккея. И ты никогда не знаешь, когда закончится твоя карьера.
Как родители реагируют на агрессивные эпизоды с моим участием? Понятно, что они смотрят с точки зрения родителей. Очень сильно переживают и спрашивают, зачем я дерусь. Я бы своему сыну тоже говорил: «Не дерись». Но когда ты находишься в команде, то исходишь из других соображений.
В обычной жизни я бы не назвал себя спокойным, но не воинственный точно. В жизни почти не было случаев, когда приходилось пускать в ход кулаки.
Самый милый подарок, который делал? Плюшевая игрушка, наверное.
Как переживаю поражения? Спасает только мысль о том, что скоро следующая игра, в которой будет новая возможность выиграть и исправить ситуацию.
Проблема сегодняшнего «Динамо» сто процентов в психологии. С точки зрения качества игры в этом сезоне мы выглядим намного лучше, чем в прошлом. У нас была куча шансов побеждать, но по своей вине продолжаем отдавать матчи. Почему так происходит — это вопрос.
Да, полностью согласен с тренером, у нас отсутствует психология победителей. Я считаю, что культура победителей строится на лидерстве, единстве коллектива, желании каждого побеждать и развивать карьеру. Старшие хоккеисты должны быть примером для младших. Чего именно из этих компонентов нам не хватает — у меня нет ответа.
Но я гарантирую, что у минского «Динамо» все будет хорошо, если мы каждый матч будем проводить, как первые две игры 2020 года. Нам должно хватать дисциплины, самоотдачи и ответственности на все 60 минут», - цитирует игрока sport.tut.by.
