Экс-форвард минского «Динамо» Шарль Лингле заявил, что его родственники спокойно восприняли его переезд в бывший Советский Союз.
«Они не были удивлены. Я покинул родительский дом, когда мне исполнилось 17 лет. После этого я успел поиграть в Солт-Лейк-Сити, на Аляске... Я провел там несколько лет, играя за «Аляска Эйс» в лиге Восточного побережья (ECHL).
Медведей не видел. Правда, когда снег спускался с гор, которые окружали Анкоридж, в город приходили лоси. Много лосей. И одного из них я даже увидел под окном своих апартаментов.
Каким было первое впечатление от Беларуси? Я бы назвал это простотой. Я переехал сюда из Нижнего Новгорода и почувствовал здесь другой ритм жизни. Людей явно меньше, чем в России.
Я не могу сравнить Минск с другими городами КХЛ. Потому что Минск – не Россия. Ваша столица – это нечто среднее между Европой и Россией. Возможно, Минск похож на Донецк, где играла украинская команда «Донбасс». Честно говоря, за последние годы ваша столица стала более европейским городом. Мне кажется, он начал быстро развиваться. Единственной проблемой вижу нехватку парковочных мест. В таких крупных городах нужно строить больше многоуровневых парковок.
Самая необычная ситуация, в которую попал в Минске? Да, это произошло в самом начале моей карьеры в «Динамо». Я только начал ездить по Минску на своей машине, как меня трижды за одну неделю остановила белорусская милиция для проверки документов. Честно говоря, я был в шоке. Со мной раньше такого никогда не происходило. Да, однажды останавливали, но чтобы трижды за одну неделю... Я уже подумал, что это у меня такая машина невезучая. Хорошо, что все обошлось, никаких проблем не возникло. Милиционеры вели себя достаточно приветливо, и, наверное, были удивлены, увидев у меня американские права.
В первое время, пока не было машины, ездил на такси или на автобусе по маршруту №1. Компанию мне составлял Кевин Лаланд, с которым мы жили на проспекте Победителей. Если женщина-контролер успевала до меня пробраться, то, конечно, покупал. Ее работа, кстати, меня впечатляла. В автобусе было очень много людей и ей приходилось сражаться за то, чтобы расчистить себе дорогу, найти того, кто еще не оплатил проезд. Как я платил? Доставал белорусские деньги, и она сама брала столько, сколько нужно заплатить за стоимость проезда.
Почему не учил русский язык? На самом деле я его немного учил. У меня была девушка-учитель. Мы встречались с ней дважды в неделю, и каждую встречу я старался два часа разговаривать на русском. Но для меня он стал проблемой. Язык оказался сложным для изучения. Особенно вопросы возникали со склонением местоимений. Я пытался его выучить, но меня всегда окружали люди, которые чаще говорили на английском. Так что не получилось.
Я люблю использовать слово «Страсвуйте». Его очень сложно усвоить, и мне нужно было приложить много усилий, чтобы его произнести. Дети не учили язык в школе, я хотел бы, чтобы они вообще пытались говорить по-французски (второй государственный в Канаде - Прим), но они в Минске учились в международной школе, где обучение проходит полностью на английском языке.
Мы с семьей полюбили зоопарк. Сыновья, правда, у меня разные в своих увлечениях. Один спортом увлекается, а другой любит зверей. Поэтому, когда мы с женой ходили в зоопарк, то один из нас вел кого-то в дельфинарий, а другой второму сыну показывал животных. Мы побывали в разных зоопарках. Во Флориде он, к примеру, находится недалеко от нашего дома, и мы даже приобрели пропуск для бесплатного посещения. Но минский все равно детям нравится как-то по-особому.
Цирк – это еще одно интересное место, которое мы посетили в Беларуси. Дети, правда, тогда были еще маленькие, постоянно были в движении, из-за этого нормально посмотреть представление было очень проблематично.
Мишель полюбила оперу. Пыталась вытащить в театр и меня, но не получалось, и жена ходила на спектакли вместе с бывшей сотрудницей «Динамо» Анастасией Рыбалтовской.
Я был в Бресте, куда мне пригнали машину, и в Гродно, где сборная проводила товарищеский матч с Францией. А, еще в Бобруйске. Что я могу сказать, у вас хорошие дороги, а белорусская природа своей растительностью, полями и лесами напомнили мне Канаду. Природа в Беларуси очень красивая.
Какой канадской еды мне не хватало в Минске? Мне не хватало путина. Название созвучно с Владимиром Путиным. Но это знаменитое национальное квебекское блюдо, которое готовится из картофеля фри, сыра, а потом все это поливается красным соусом. Еще мне не хватало хороших обеденных ресторанов, которые находились бы под боком. Но в нашем районе (семья Лингле жила недалеко от универсама «Рига» – Прим.) тоже есть хорошие места. К примеру, кафе «Бриошь», мое любимое «Темпо». Что касается вашей кухни, очень люблю белорусские супы, борщ, драники… А еще эту, как она называется. Рис, но коричневый. Его еще подают с курицей. Гречка, вспомнил!
Самый счастливый день, проведенный в Минске? Прозвучит, наверное, забавно, но это – 9 сентября 2010 года. Я тогда еще не играл за «Динамо». Вместе с Райаном Веске мы только-только перешли в нижегородское «Торпедо». И первый матч в Европе нам выпало проводить на глазах 15 тысяч зрителей в Минске. Помню, на льду было очень много борьбы, но мне удалось открыть счет, забросив шайбу в первом же матче. Я испытывал что-то невероятное! Атмосфера на «Минск-Арене» мне еще тогда запомнилась. На стадионе в Нижнем Новгороде тоже было шумно, но арена «Динамо» – это уже другой уровень. Да и сам город сильно отличался от Нижнего. Я был поражен увиденным. Так что, вот такой парадокс: самый счастливый день в Минске – когда я забросил шайбу в ворота «Динамо».
Белорусские фанаты по-настоящему любят хоккей. И было очень приятно видеть, выходя на лед, 12, 13, 14 тысяч на трибунах. У «Динамо» классные болельщики. На каждое Рождество они поздравляли команду и делали нам разные символические подарки.
Я готов ставить автографы, фотографироваться столько, сколько будет нужно. Тем более это практически ничего не стоит. Что касается удивительных историй, помню случай, который произошел после одного из матчей в Москве. Мы тогда немного проигрывали. Настроение было не самое лучшее. И после игры нам сказали, чтобы мы выходили к автобусу через черный ход. Мол, на выходе нас уже ждут разъяренные фанаты, у которых накопилось много вопросов. К ним пошел Джефф Плэтт, поговорил с ними, попытался объяснить, что хоккей – это игра взлетов и падений. После этого все, вроде, успокоились, но ситуация в любом случае получилась нетипичная.
Надеюсь ли еще вернуться в Беларусь и сыграть за «зубров»? Это бы выглядело очень забавно. Я уже говорил прессе, что мой уход из «Динамо» – это взаимное согласие сторон. Реально взаимное. Но если руководители клуба захотят увидеть в команде и позвонят мне, я выслушаю их предложение», - цитирует игрока tribuna.com.
