Наставник «Динамо-Шинника» Андрей Михалев вспомнил ключевые моменты игровой карьеры.
– Нравится тренировать. Когда заканчивал карьеру, хотел пойти детскими тренером. Так, чтобы сразу закончить и сразу же попасть тренером в профессиональный клуб – на самом деле, очень тяжело.
Я три года отработал в тренерском штабе в «Шахтере». Потом появился шанс поработать с юношеской сборной Беларуси. Я согласился, мне очень нравилось. Костяк составляли парни 2003-2004 годов рождения. Готовился к чемпионату мира, но мы не поехали на него, поэтому хотелось ребятам чуть-чуть помочь. Они очень сильно переживали, даже плакали, когда узнали, что мы не сыграем на чемпионате мира. У нас хороший был коллектив, он и сейчас есть. Если, вы зайдете в нашу тренерскую, увидите, что там висит майка с росписями игроков того созыва. Для меня это команда очень важна. Придя в «Динамо-Шинник», я хотел помочь этим ребятам раскрыться.
Нравится агрессивный стиль игры в атаке. Сейчас все больше команд в таком стиле играют, идут двумя в давление, понятно, что у нас бывают обрывы, соперники выходят «один в ноль» или «два в ноль». Не без этого, но такой современный хоккей.
В пять лет мама привела, она и сейчас любит хоккей. Она у меня из деревни, там один телевизор был на всю деревню, люди ходили и смотрели постоянно на сборную СССР. Это для меня была первая спортивная школа. Другими видами спорта я не занимался, пришел в хоккей – и мне это сразу понравилось.
Первая поездка была в Харьков, получили прилично там, проиграли и заняли последнее место. Получилось так, что маек не было, нам выдали майки минского «Динамо», была буква «Д» и слово «Минск» написано было. Это я точно помню.
В 18 лет попробовал поехать в Америку. Все говорили, что не надо, а я хотел попробовать и почувствовать, что это такое. Не все получилось там, но я был молод, туда нужно было ехать подготовленным. В Америке меня удивило, что после каждой игры был видеопросмотр. Когда мы были юниорами, в Беларуси такого не было. А там – постоянно аналитика, тебе показывают моменты, которые ты должен улучшить. Также отмечу силовую борьбу, она там нон-стоп. Нужно больше вертеть головой, потому что уже во втором матче меня сломали, на полтора месяца выбыл.
Дальше я перешел в другой клуб, там были все задрафтованные, было тяжело. Одной из трудностей был язык. Сначала попал в Америку, потом в Канаду – это была лига Квебека, то есть, французский язык. Очень тяжело. У меня была брошюрка, где указано, как шайба на французском будет… Так что общался больше с помощью жестов. Французский я так и не выучил, больше английский. Потом я вернулся в «Юность» и пару лет там отыграл.
Затем хотел попробовать в Европе и поехал в Германию, провел там три года. Тогда такой хоккей у нас в Беларуси был – всего четыре команды: «Юность», «Тивали», Гродно и Новополоцк. Тяжело было постоянно с одними и теми же соперниками встречаться, поэтому принял такое решение, хотел тоже посмотреть, какой там хоккей в Европе. Он – разный, тренеры из разных стран (из Польши, Чехии,Америки, Германии), у каждой команды – свой стиль, тоже надо было привыкать. Я три года отыграл, со временем мог вид на жительство оформлять, становиться гражданином Германии. Но, если честно, меня всегда тянуло домой, и я не представлял свою жизнь без Беларуси.
Каждый сезон по-своему интересен, каждая команда. Самое главное – где бы я ни был, всегда был хороший коллектив – в Германии, в «Юности», «Динамо», в «Шахтере», в «Керамине». Мне очень повезло. Да и большую часть карьеры провел дома, в Минске.
До середины моей карьеры я вообще никак не мог попасть на чемпионат мира. Приезжал на Евровызовы, а на чемпионат мира не удавалось никак зацепиться и попасть. Впервые получилось только в 27 лет – а это уже старичок. Чемпионат мира тот был в Австрии, в 2005 году. И он запомнился мне.
Олимпиада? Вот только когда была церемония открытия, не получилось на нее попасть. Костюм мой потеряли – баул не пришел. Поэтому смотрел по телевизору, было обидно очень.
В первые два месяца хотел закончить, потом прошло время... Самое тяжелое – это когда пацаны мои, с которыми я играл, летом уезжали на предсезонку, а ты понимаешь, что ты остаешься один... Вот здесь было очень тяжело. А потом принял решение, поговорил с семьей. Сказал, что буду готовиться, хотя бы сезон еще попробую, потому что на тот момент не наигрался, не доиграл в хоккей, – цитирует тренера ФХБ.
