Кто виноват и что делать

От принятия предложения возглавить юношескую сборную Беларуси Владимира Сафонова отговаривали долго. Говорили: «Невозможно из этой ямы за полтора года выкарабкаться». Он согласился. Хотя и сегодня считает, что даже если бы команде удалось удержаться от падения во второй дивизион, говорить о каких–то кардинальных переменах было бы, мягко говоря, преждевременно. Но, поварившись в белорусской хоккейной каше и понаблюдав за работой «поваров», Владимир Михайлович уверенно заявляет, что нашел рецепт чемпионского блюда.


— То, что сегодня к нашей команде столько вопросов, это нормально. Ведь в хоккей в Беларуси вкладываются огромные средства. Дворцы ледовые построили, чемпионат создали, команду в КХЛ заявили... Как говорится, можно уже и отдачу требовать. Но дело в том, что одним только строительством баз и денежными вливаниями проблемы не решишь. Вместе с тем за все время в стране не появлялось ни хороших специалистов (за исключением, пожалуй, Глена Хэнлона), ни программ развития игры. Особенно это касается детского хоккея. Ледовые дворцы вроде бы есть, но в Гомеле работают сами по себе, в «Юности» или в Новополоцке — сами по себе... И никто толком не знает, на каком уровне в этих школах хоккеисты, как они готовятся, на что способны. А ведь систем подготовки существует несколько: швейцарская, финская, американская...


— О равнении на США в недавнем интервью «СБ» говорил и нынешний председатель ФХРБ Евгений Ворсин...


— Этот вариант требует очень больших денег, создания нескольких команд, лиг... Куда больше нам подошел бы швейцарский вариант, где есть три центра подготовки в разных областях. Но даже если все клубы будут заниматься подготовкой своего резерва — это тоже не худший вариант. В Америке, например, в юношеские сборные с 17 лет собирают лучших хоккеистов из всех клубов. Дальше они тренируются вместе, играют в лигах по своему календарю, по–прежнему принадлежа своим клубам.


— Там есть где собирать, а у нас стоит вопрос, можно ли найти игроков на четыре постоянные сборные различных возрастов и два клуба в Молодежной хоккейной лиге.


— Это не взаимоисключающие команды. Они не сами по себе существуют. Тем более, на мой взгляд, четыре сборные — это перебор. Постоянная «молодежка» с учетом выступающих в МХЛ клубов нам точно не нужна. К слову, в 2003 году, когда я работал здесь, федерация хоккея Москвы была готова включить наши юношеские сборные в свой чемпионат. Причем не на постоянной основе с борьбой за места, а по «скользящему графику». Мы должны были во вторник собирать ребят, приезжать на поезде в Москву, играть два матча в среду–четверг и уезжать в свои клубы. Нам даже готовы были организовать льготный вагон. Играть против ЦСКА или «Спартака» было бы точно лучше, чем вариться в собственном чемпионате. Но потом мы с Владимиром Крикуновым неудачно сыграли на чемпионате мира в Финляндии, и нас «попросили», разрушив и созданную нами систему. Поэтому, какую бы систему мы ни пытались создать сейчас, для начала нужно все разложить на бумаге и строго следовать выбранному пути. При этом нам необходимо пересмотреть структуру всего чемпионата страны. Сегодня она выстроена «ни под что». В этом году в фарм–клубах играли ребята с 1987 по 1992 год рождения! Естественно, что 18–летние ребята (основа нашей готовившейся к чемпионату мира юношеской сборной) не имели игровой практики: на площадку выходили более старшие одноклубники. Иногда в равных составах выпустят для проформы — и все. А от нехватки практики все наши проблемы. Большое количество удалений — из–за колоссальной разницы в уровне катания (на нынешнем чемпионате 11 шайб мы пропустили, играя в общей сложности 37 минут в меньшинстве), позиционные просчеты и проигранная вся силовая борьба — из–за физической подготовки. Разница в весе между американскими и белорусскими юниорами — 10 килограммов и сантиметров 15 роста! И повышать эти компоненты нужно отнюдь не за пару недель в сборной: что может сделать тренер, если приезжающие на сбор защитники не умеют спиной вперед ездить и едва добрасывают от синей линии до ворот? Поэтому уже сейчас нужно всеми силами продвигать идею омоложения фарм–клубов. Самыми старшими там должны быть 19 — 20–летние ребята.


— А остальных куда? На скамейку запасных?


— По статистике, из 50 человек, выходящих на уровень взрослого хоккея, в основные составы профессиональных клубов пробиваются лишь 7 — 8. Остальные же занимают места молодых игроков в фарм–клубах, останавливаясь в своем развитии, а потом и вовсе уходят из спорта. Почему же в таком случае не создать полноценную первую лигу? Открывается ледовый дворец в Барановичах, на подходе Орша, Борисов... Почему бы ребят, которые не нужны Новополоцку или Могилеву, не отдать в созданные при этих комплексах команды?


— А будут ли у новых районных команд средства на такие трансферы?


— Вот тут еще один сложный момент в нашем регламенте, от которого в России, например, уже давно отказались. Там молодой игрок, который сегодня не нужен клубу, может уйти играть в любую другую команду бесплатно. У нас же создаваемые команды действительно, еще не начав играть, будут вынуждены платить огромные суммы. А если он вдруг заиграл и появился в составе одного из клубов экстралиги — вот тогда клубу выплачивается компенсация. И таких мешающих прогрессу нюансов в существующем сегодня регламенте предостаточно. Плюс тренерские кадры. Если же нам удастся создать эффективную программу, то ее результаты мы сможем использовать уже в 2014 году, — не для того ведь мы взяли себе чемпионат мира, чтобы нас на нем же и побили!


— Неужели кто–то из молодежи к этому времени сможет дорасти до национальной сборной?


— Даже из нынешней юниорской сборной могут. Больше некому — лучших хоккеистов в стране нет. Да и не настолько все критично. Я помню, как 30 лет назад, будучи тренером сборной СССР, приехал в Минск (меня звали сюда работать), чтобы посмотреть на матч «Юности» против московского «Динамо». Когда счет стал 1:22, я подумал, что такое понятие, как «белорусский хоккей» вообще навряд ли когда–либо появится. До сих пор не понимаю, как белорусам удалось уговорить меня: в Омске, где я тогда работал, у меня была «серебряная» команда! Но самое интересное, что за три года мы, правда, уже с другими ребятами в составе, стали бронзовыми призерами чемпионата СССР.


— Вы хотите сказать, что сейчас что–то подобное можно повторить с юношеской сборной Беларуси?


— Я хочу сказать, что нужно работать системно и обстоятельно. Латыши, например, участие в белорусском чемпионате используют куда эффективнее нас. И результаты этого уже налицо: в сборной Латвии смена поколений прошла практически безболезненно, а кто у нас в сборную стучится? Дрозд? Демков? Раньше наших хоккеистов в России с руками отрывали — уровень был. А сейчас там наших вместо пятнадцати всего 3 — 4 человека остались. Даже Угаров — воспитанник нижнекамского хоккея.


— Сейчас куда чаще идет обратный процесс...


— ...но я бы поостерегся громко кричать о том, что мы, дескать, и сами справимся, что не нужны нам никакие легионеры. Ребята талантливые, конечно, есть, но с ними еще нужно работать. Кстати, когда я только начал работать в Беларуси, у меня в команде было 70% россиян и лишь 30 — белорусов. Через два года соотношение стало 50 на 50, а еще через два у нас появилась та самая стопроцентно белорусская команда, за которую играли Расолько, Андриевский, Щебланов, Кривохижа, Панков... Поэтому и сейчас нельзя набрать в России игроков, сгрузить в одну тележку и привезти сюда поддерживать белорусский хоккей. И это при том, что сегодня для того, чтобы привезти из России среднего уровня, не задрафтованного 19–летнего игрока, вырастившей его школе нужно заплатить порядка двухсот тысяч российских рублей. Для тех, кто входит в драфт первого раунда, эта цифра вырастает до полутора миллионов. И это не считая того, что ему еще зарплату дать нужно. Провести здесь грамотную селекцию куда дешевле и перспективнее.