Молодой белорусский форвард Илья Протас назвал прошедший сезон «особенным» и поделился воспоминаниями о трогательном моменте, когда его выбрали на драфте НХЛ в ту же команду, что и его брата Алексея — «Вашингтон Кэпиталз».
— Если бы вы могли описать свой год одним словом, какое бы это было слово?
— Одним словом описать мой сезон? Думаю, «особенный». Да, это был особенный год с учётом той работы, которую я проделал. Я не ожидал такого. Я сам от себя такого не ожидал. Так что да, это был отличный сезон. Нет, не «особенный»… Пусть будет «отличный».
— Для болельщиков «Кэпиталз» ваше восхождение было особенно важно, потому что мы следили и за вашим братом. Даже на драфте НХЛ было видно, как Алексей радовался, когда вас выбрали. Можете вспомнить этот момент и рассказать, каково это — быть выбранным в ту же команду, где играет брат?
— Да, это точно было что-то особенное. Это была наша общая мечта, мы оба много работали ради этого. Я и представить не мог, что мы окажемся в одной организации. Это было безумие, это было особенным для нас, для меня, для всей моей семьи. Я сидел на драфте — это был где-то третий раунд — и тогда «Нью-Джерси» должны были выбрать, но «Кэпиталз» обменяли пик. И мой брат подошёл ко мне и сказал: «Когда меня выбрали, было то же самое — «Нью-Джерси" поменялись пиками с «Кэпиталз», и они взяли меня. Я ответил: «О, круто», вернулся на своё место, поднял голову — и услышал: «Из Де-Мойна, USHL» и моё имя. Это был особенный момент. Я пытался запомнить его заранее, но не смог — слишком много эмоций. Объятия с ним, с мамой, с его женой — всё это было очень трогательно. Жаль, что папа не смог приехать — не успел с визой. Но это был потрясающий момент.
— Ваш брат закричал, когда назвали ваше имя. Я сам — младший брат, мой старший брат был спортивным журналистом, теперь я тоже журналист. Мы с ним любим друг друга, но, возможно, не так близки, как вы с Алексеем. Вы всегда были так близки? Как он помогал вам в жизни и в карьере?
— Когда я был младше, он был как вторая мама, если можно так сказать. Он всегда помогал мне, особенно в тех моментах, когда я не мог поговорить с мамой — подростковый возраст, сами понимаете. Но потом мы начали сближаться. Особенно в прошлом году стали ближе, а в этом — ещё сильнее. Наверное, потому что я уже повзрослел. Когда был младше, между нами была разница в пять лет — это много, тогда мы почти не общались. Сейчас это уже не имеет значения. А в хоккее он всегда был моим лучшим тренером наряду с отцом. Он всегда был рядом, я мог спросить у него что угодно, и он всегда поддерживал. Даже когда у меня была плохая игра — он звонил и, да, мог немного «встряхнуть», но с добром. Он просто хотел, чтобы я становился лучше. Даже в этом сезоне, если я плохо сыграл, он мог сказать: «Нужно играть лучше». Он всегда был поддержкой и опорой, — цитирует Илью Протаса RMNB.
