Наставник «Металлурга» Андрей Колесников прокомментировал поражение своей команды от «Гомеля» (2-4) в первом раунде плей-офф.
«Прежде всего, вряд ли кто-то ожидал от нас такой прыти. Слышал прогнозы перед серией: 0:4, максимум 1:4. Мы же сумели взять два матча, да и в каждом проигранном цеплялись и сражались до самого конца, все игры получились упорными. Могло ли быть лучше? Безусловно. Я уже говорил как-то, что если человек вышел на лед, футбольное поле или беговую дорожку, то должен думать только о победе. Это не Олимпиада, где поучаствовал – молодец. Вышел – грызи, бейся, доказывай. Проигрывать можно по-разному. Можно сразу выкинуть полотенце. Или до последней секунды держать в напряжении, цепляться за результат. У нас получилось второе – каждый матч был на жилах.
Теперь к причинам. Конечно, на ход серии очень повлияла наша короткая лавка. Мы практически весь сезон играли в три звена. Да, привыкли к темпу, к режиму, но организм не обманешь. Все равно в концовке серии ребята подсели.
Мы построили и привили команде очень энергозатратный хоккей. Игроки в каждом матче оставляли много сил. К сожалению, вся эта ситуация с финансами повлияла на то, что для восстановления хоккеистов не было всего необходимого. На две последние игры серии мы все выходили абсолютно выжатыми. Ребята хотели мозгами, очень хотели, я это видел, но ресурсы организма были практически исчерпаны, не оказалось того резерва, который можно достать.
Также исполнительского мастерства нашим хоккеистам не хватило. Не всегда парни могли взять на себя игру и решить ее исход. Как, например, сделал Брахманис в первом матче серии. Но на длинную лавочку и хотя бы одного исполнителя нужны какие-то материальные условия.
Тем не менее, к нашим игрокам претензий минимум. Например, первое звено. В течение серии ребята очень много времени провели меньшинстве – из всех команд нас в четвертьфинале удаляли чаще всего. Естественно, в таких условиях сил тратится много: на единоборства, блокирование бросков. И впоследствии нет той резкости, того мышления, чтобы решить момент в атаке. Вот здесь, опять же, стоит вспомнить о короткой лавке.
Брахманис решил в первом матче, но потом на протяжении пяти не набрал ни одного очка? Таких примеров много. В плей-офф всегда закрывают лидеров. Естественно, латышу мы уделяли внимание. Сейчас вот в КХЛ Радулова прихватывают. Не видно его, не видно, а потом раз – выстрелил, сделал. Брахманиса, возможно, впоследствии приберегли. Или сам он не сумел должным образом психологически подготовиться. Заслуги наших парней также не умаляю.
Что происходило вокруг хоккея в противостоянии с «Гомелем»? Я был готов к этой серии. Вроде как соседи, повышенный интерес, ажиотаж. Не зря говорил в Гродно, что поставим область на дыбы. Хоккей – это театр, шоу. Бывает, что шоу никакое, а другой раз – билетов не достать. Считаю, у нас оно получилось отличное, народ оценил. Спасибо хоккеистам «Гомеля» за хорошую серию!
Тем не менее, по ее ходу меня многое шокировало. Во-первых. Никого не хочу обвинять или обидеть, высказываю свое мнение: у нас Гомель – это словно государство в государстве, как Ватикан какой-то. Еще перед матчами началось давление. Это спорт! Если обратиться к истории, на время Олимпиад прекращались все войны, все закулисные интриги. Здесь же, наоборот, все обострилось. Какое-то давление, какие-то непонятные, далекие от спорта вещи. Эти вызовы в Гомельское управление спорта, попытки снять тренера с раскатки, чтобы донести до него свои требования. Определенные чиновники рвались в раздевалку, хотели со мной поговорить. Это для меня непонятно.
С моей стороны был категоричный отказ. О чем нам разговаривать? У меня свое руководство, свои задачи. Подсылали каких-то «засланных казачков» о чем-то переговорить. Люди, наверное, не знают меня, раз решили, что таким способом можно оказать влияние на ход серии. Считаю, это некрасиво со стороны соперника и не делает чести его руководителям. Не получилось со мной, давили на других людей из нашего клуба. Зачем?! Это же спорт, ребята. Вышли, сыграли, у кого лучше получилось – идет дальше. А вся эта подковерная канитель к спорту не имеет никакого отношения.
На последней игре возле нашей скамейки стоял человек и весь матч снимал на скрытую камеру лично меня. Чем это объяснить? Что они записывали? Портрет им мой был нужен или фильм про меня делают? Наш массажист собой закрыл эту камеру, как Александр Матросов. Но какие цели преследовали эти режиссеры?
Мы вышли на шестой матч с тем же желанием, как и на предыдущие пять – выиграть и только выиграть. Наша задача – научить пацанов играть в хоккей, научить их выходить из разных ситуаций, которые могут возникнуть в матче. Никто ни с кем не воевал! Разве что в переносном смысле. Кто кого провоцирует, кто с кем воюет? Все говорили про «бой» и «битву», но это ведь иносказательно. Моя задача, как тренера, обучить хоккеистов.
Слышал намеки и конкретные высказывания о том, будто мы решили Брахманиса сломать. Я сам был спортсменом, я это презираю. Хорошо сыграть против него, прикрыть, не дать показать свои лучшие качества – да. Но сломать?.. И тут же мне на лавку ставят скрытую камеру. Я вот этого совершенно не понимаю. Откуда может поступить такая команда? Естественно, сверху.
Какие были мотивы у тех, кто пытался выйти на контакт? Донести до нас, чтобы «Металлург» не сильно упирался в этой серии. Мол, денег у вас все равно нет, а у нас серьезные задачи. Доходило ли это до ребят? Пацаны знали. Но, считаю, мы своим отношением и своей игрой показали всем, что думаем по этому поводу.
Что еще задело по ходу серии? Вспоминается, как народ кричал с трибун, что Жлобин – деревня, колхозники. К чему такие выкрики и скандирования? У нас в команде четыре человека из Бреста, пять – из Минска. Витебск, Гродно, Самара, Москва. Четверо из Гомеля, кстати. Молодые пацаны, от услуг которых отказались еще на молодежном уровне. Мы их подобрали, одели-обули, дали шанс, провели через фарм-клуб, подняли в экстралигу. Так где колхозники? Я не понимаю. Что за отношение?.. «Мы хозяева Полесья». Повторюсь, ощущение, что Гомель – это местный Ватикан, какое-то отдельное государство. А все остальные недостойные. Хочется спросить, вы вообще были в Жлобине? Гуляли по улицам, общались с людьми? Где вы увидели здесь колхоз? Кажется, гомельчане были больше озабочены тем, как поддеть Жлобин, чем поддержкой своей команды.
Наоборот, Гомельская область должна радоваться тому, что мы даем местным ребятам шанс закрепиться в хоккее, даем им вторую жизнь. Они пройдут нашу школу и впоследствии могут достойно представлять регион. Взять того же Пашу Вергунова, этого пацаненка «метр с кепкой». Считаю, он серию провел выше своих возможностей. Просто парень выходил и работал на сто процентов. Кто, где и когда слышал эту фамилию? Его даже не знали, пока он не приехал в Жлобин и не поднялся по клубной структуре. Гомельский парень. Я не прошу людей поддерживать его в команде-сопернике, но достаточно хотя бы уважать.
Все матчи серии, кроме последнего, я оставил без комментариев. Во-первых, я сторонник того, чтобы вначале делать, а уже потом что-то говорить, комментировать. Во-вторых, в отличие от регулярного чемпионата, серия плей-офф – это одно отдельное противостояние. Какой смысл подводить какие-то промежуточные итоги? Все матчи напряженные, нервные. Что комментировать? Сегодня мы молодцы, а завтра храбрецы? Сыграли, закончили – обсудили, поговорили. Вот сейчас прошло пару дней, я остыл, все проанализировал и спокойно, без горячки и лишних эмоций рассказываю все, как было, отвечаю на вопросы, подвожу итоги. Считаю, так правильно.
В-третьих, все внутри кипело. Это постоянное давление, стычки, игровые эпизоды. Легко кого-то обидеть, на кого-то наговорить. Лучше с холодной головой подвести все итоги. К тому же, федерация запрещает в течение 24 часов обсуждать какие-то игровые эпизоды. А действительно непонятных хватало. В одну сторону арбитры свистят, в другую – нет. Кто и кого провоцирует. Тот же момент с Черновым из третьего матча серии. Хоккеист соперника упал, ни один из судей не свистнул нарушение, но проходит какой-то отрезок игры, и нашему игроку дают «2+10». Что было, где было, откуда пошла команда, кто ответственный за эти непонятные решения?..
Сейчас судьям одели микрофоны. То есть, идет какой-то дополнительный импульс, какое-то программирование. У арбитров и так проблемы с катанием, из-за которых они отвлекаются, не всегда могут выбрать удачную позицию. А если параллельно что-то говорят в ухо откуда-то сверху, то ты вообще пропускаешь момент. Это как будто я выхожу один в ноль, разговаривая по телефону. О какой концентрации может идти речь?
В Гомеле говорили, что мы провоцируем. Кого, когда? Идет борьба на пятаке, добивание, нас выносят оттуда, но при этом мы провоцируем... Да обычный игровой эпизод! Потолкались и разошлись. О каких провокациях все говорят?
Чем был вызван избыток эмоций в пятом матче? Считаю, прежде всего – его значимостью. 2:2 в серии, и на площадке шла, в том числе, борьба, кто кого сломает в психологическом плане. Получилось, что смесь нервозности и захлестнувших эмоций вылилась в такую игру. Никаких установок идти и драться, само собой, не было. Плюс повлиял эпизод, подхлестнул ребят, когда сломали Пашку Марщенка. Опять же, как утверждают – по правилам. Но если по правилам и удара в голову не было, почему у человека сотрясение, разбиты губы, нос? Разве можно так упасть затылком, чтобы повредить лицо?», - цитирует тренера официальный сайт жлобинского «Металлурга».
