Председатель правления "Немана" Анатолий Варивончик заявил, что у гродненского клуба не самый большой бюджет в чемпионате Беларуси.
«В недавнем интервью Михаил Климин сказал: "Чемпионаты выигрывают бюджеты". Не согласен. Может, в его словах и есть доля правды. Возьмем в качестве примера КХЛ. Да, там питерский СКА не ограничен в деньгах — клуб подписывает, кого хочет. Но в Беларуси такого нет. И у "Немана" не самый большой бюджет. Где-то третий-четвертый — об этом нам сказали представители федерации, когда приезжали на финал в Гродно.
Мы не гонялись за звездными хоккеистами — просто не могли себе такое позволить. Кого-то подписывали благодаря связям Пушкова, кого-то рекомендовал Шенько, с кем-то договаривался я. По десять раз собирались и обсуждали каждого кандидата. Принимали решение, исходя из возможностей. Да, появившиеся по ходу сезона Клименко, Метлюк и Богдановский в свое время выступали на хорошем уровне. Но перед "Неманом" они, по сути, нигде не играли. Метлюк четыре месяца тренировался самостоятельно, ожидая предложений из КХЛ. Клименко — месяц оставался без практики. Богдановского звали еще перед стартом чемпионата: он предпочел Тюмень, но там не сложилось. То есть, приглашая этих спортсменов, даже в какой-то степени рисковали. Однако в процессе тренировок и через игры парни набирали обороты. В итоге все пришлись ко двору.
Ты наверняка знаешь, что в регламенте прописаны минимум и максимум для каждого хоккеиста. Так вот в "Немане" ни у кого не было "потолочной" зарплаты. И не от нас исходила инициатива по увеличению легионерской квоты — мы только пользовались теми привилегиями, которые кто-то для себя создавал.
Есть ли хоть один спортивный успех способен переплюнуть победу над онкологией? А я еще ничего не победил. По-прежнему борюсь. Тридцатого марта было пять лет, как сделали операцию. Каждый месяц приезжаю в онкологический центр, наблюдаюсь, сдаю анализ крови. Прохожу процедуры, колю уколы. Так что борьба продолжается… Знаешь, некоторые воспринимают подобные испытания в духе "ай-яй-яй!". Чего только в голову не набирают. Но здесь главное — не раскисать. Если бы я раскис, уже давным-давно все закончилось бы печальным исходом. Когда мне это объявили, воспринял стойко. Единственное — бросил курить, чего никак не мог сделать много-много лет. Помню, узнав, что нужна операция, позвонил врачу. Спросил: "Как лучше — может, постепенно отказываться? По две сигаретки в день, по одной…" Он ответил: "Хочешь курить — кури. А хочешь жить — бросай". Я здесь же выкурил последнюю — и все. Говорили, будет ломка, организм так быстро не откажется… Но жизнь заставила, и больше не хотелось», - цитирует Варивончика «Прессбол».
