Известный белорусский агент Святослав Киселев объяснил, почему подписал письмо с требованием прекращения репрессий и проведения честных выборов.
«Оригинальным тут не буду. Мы живем в одной стране, и то, что происходит сегодня в Беларуси, кроме обеспокоенности вызывает еще очень много противоречивых эмоций, с которыми хотелось бы разобраться. Поодиночке сделать это тяжело, поэтому благодаря активным людям появляются инициативы. В данном случае мы говорим об открытом письме спортсменов. Хотя, насколько я знаю, подобные шаги наблюдаются абсолютно во всех прослойках, частях общества: культура, медицина, образование. Инициативы появляются среди студентов, спасателей, рабочих, шахтеров – вообще везде. И это очень радует.
В отношении подписавшихся спортсменов не прекращаются репрессии, на них оказывается давление? Да, действительно, мы уже видим, какое давление идет на атлетов, на функционеров. Например, уволен руководитель РЦОПа по фристайлу Вадим Кривошеев. В упрек ему поставили недостаточно эффективно проделанную идеологическую работу. Скажите, кем, какая работа может быть проделана, например, в отношении Николая Козеко? Этот человек уже имеет богатейший жизненный опыт, идеологически сформирован, со своим мнением, которое, уверен, он не будет менять под воздействием какого-либо руководителя-идеолога. Николай Иванович – человек, который делал всю жизнь максимум для того, чтобы прославлять страну, вкладывает в своих воспитанников всю свою душу без остатка.
Еще примеры – уволена триатлонистка Валентина Зеленкевич, Саше Герасимене не дают право продлить аренду бассейна, где занимались дети из ее клуба. Глядя на все это, у меня напрашиваются вопросы: у нас что, много заслуженных людей, которые прославляют Беларусь? Людей, которыми стоит размениваться лишь потому, что их мнение идет вразрез либо не совпадает с официальной позицией? Или уже составлен список тех, кто с легкостью заменит неугодных? Мне кажется, государство просто обязано дорожить такими кадрами и лидерами, всячески поддерживать их.
Что касается меня и последствий своего шага, честно, не хочу что-то предугадывать, и в первую очередь потому, как не понимаю, почему наличие и выражение собственного мнения и позиции, которые базируются исключительно на мирных принципах, может быть трактовано как что-то противозаконное, а еще хуже – экстремистское. Единственное, я понимаю, что мое внутреннее состояние души, мои принципы не могут позволить мне мириться с сегодняшней ситуацией. Для меня это просто невозможно психологически.
Сейчас наблюдается противостояние любви и насилия, добра и зла, черного и белого, причем в прямом и переносном смыслах.
Нас воспитывали, а теперь мы воспитываем детей на определенных принципах, даем им понять, что такое хорошо, а что такое плохо. Кто-то усваивает эти уроки на всю жизнь, и тогда принципы становятся определенными рамками для действий и поступков. Я абсолютно уверен, что большинство людей эти принципы усвоили в детстве очень хорошо. Но когда добавляется негатив, всем хочется чего-то светлого. Поэтому с восторгом наблюдаю за тем, как, несмотря на давление, новые лица все равно появляются в авангарде событий, инициатив, люди поддерживают тех, к кому применяются какие-то санкции.
Почему многие белорусские спортсмены боятся сейчас говорить? Мне кажется, многие кроме того, что боятся, так еще и просто разучились говорить. За 26 лет существования в государстве, которым руководит один и тот же человек, действует одна система, была выстроена модель, где диалог как форма общения не развивался. Сейчас власти говорят, что они готовы к диалогу, и пытаются имитировать готовность создания площадок для переговоров. Но вы же видите, что любая инициатива, как только она возникает, воспринимается как угроза для власти и преподносится как угроза всему государственному устройству.
Некоторые за эти годы разучились говорить и выражать свое мнение, а некоторые так и не научились. Все-таки это уже целое поколение, и какие-то спортсмены, в том числе активные, ведущие спортсмены не знают и не видели ничего другого со своего рождения. Я лично не узнавал и не имею желания уточнять, почему некоторые из них избегают комментариев о происходящем. Моя позиция – исключительно индивидуальная, не собираюсь заниматься агитацией. Думаю, у каждого должна быть своя возможность оценивать ситуацию и делать какие-то выводы, иначе мы даем повод обвинять себя в том, что за выраженной позицией и действиями стоит какой-то модератор.
Я испытываю сейчас много эмоций? С эмоциями надо быть поаккуратнее и держать себя в руках, хоть порой это очень непросто. Безусловно, присутствует страх, и в первую очередь страх за своих близких, детей. Наша семья живет в центре столицы, и за эти месяцы не только я, взрослый человек, но и мои дети неоднократно становились свидетелями сцен насилия. Как их оградить от этого?! Ведь это может случиться, когда мы идем из садика или школы, заходим в магазин или выехали прокатиться на велосипеде по парку.
Сейчас власти любые мирные акции трактуют как несанкционированные мероприятия. Но даже если так, ведь даже в этом случае существуют рамки для адекватного реагирования. Задача представителей силовых структур – обеспечивать правопорядок и спокойствие на улицах, а не сеять террор. Я не думаю, что достойной платой за 29 лет суверенитета в 2020 году могут стать плачущие дети и женщины на улицах наших городов, разбегающиеся в ужасе по дворам молодые люди и случаи зверского насилия над задержанными.
Еще одно чувство, которое начало зреть внутри общества еще задолго до самих выборов, – возмущение от неприятия лжи и надменного цинизма, на котором последние полгода строится общение с народом. Во всем этом круговороте событий на второй план давно была задвинута ситуация с коронавирусом, дальше были регистрация кандидатов, сбор подписей, регистрация людей в качестве кандидатов в президенты. Затем – формирование избирательных комиссий, куда никто не мог попасть. После – регистрация независимых наблюдателей, создание невыносимых условий для работы этих самых наблюдателей, подсчет голосов. В таком состоянии мы пребываем все, это отражается на повседневной жизни, мешает полностью отдаваться тем или иным делам, а ведь у нас есть свои профессиональные и семейные обязанности.
Но закончить тему эмоций хочется словами о чувстве, которое действительно переполняет меня – гордость за наш народ! Я не могу не восхищаться креативностью, талантом, стойкостью людей, которые не перестают надеяться, что они обязательно будут услышаны и их усилия обязательно изменят нашу жизнь к лучшему. Вдохновение, вера и надежда, любовь и улыбки – это то, что нас сейчас должно всех поддержать и объединить.
Мне вообще не нравятся все параллели, которые проводят с Беларусью – ни украинские, ни американские, ни какие-то другие. У меня брат живет с семьей в Америке. Но лично я никогда не рассматривал возможность уехать туда и жить где-нибудь, кроме Беларуси, хотя возможности есть. Для меня Беларусь – это место, где хотелось бы жить, строить долгосрочные планы, растить и воспитывать детей, вносить свой посильный вклад в развитие и процветание Родины.
Я здесь, никуда не выехал и из-за забора не начал раздавать какие-то комментарии. Отдаю себе отчет в том, что мое интервью, моя позиция некоторыми может быть воспринято негативно. Но при этом я все равно предпочитаю высказаться открыто, нежели возмущаться молча.
А что касается украинских, американских сценариев, белорусы уже на протяжении трех месяцев доказывают, насколько это честный, культурный, доброжелательный и солидарный народ. Формы мирных протестов, которые родились на нашей земле, вызывают восторг во всем мире. Пускай лучше мы для всех в этом плане станем примером.
Все как-то у нас перевернуто. Люди выступают с инициативой диалога, просят поговорить. Тот же Координационный совет был создан. Я бесконечно восторгаюсь многими людьми, которые туда входят, стараюсь черпать от них максимум информации и знаний. Лично ни с кем из них плотно пересекаться не доводилось, но такие имена, как Светлана Алексиевич, Владимир Цеслер – это достояние Нации. Эти люди по-прежнему пытаются достучаться, доказать что-то, выстроить диалог с властью. Восхищаюсь их выдержке и целеустремленности. Но они оказываются вне закона, в отношении членов совета заводятся уголовные дела с формулировкой о попытке захвата власти. Каким образом Павел Латушко со своим исключительным образованием и дипломатическим опытом, или Максим Знак, который ничего опаснее Конституции или Кодексов с собой не носит, вдруг становятся настолько угрожающими для государства, что на их усмирение отправляются целые отряды специально подготовленных людей?
Сейчас, по мнению власть держащего, «красавцы» – это только люди, которые стоят в броне, с оружием и в полной экипировке. Но у меня возникают вопросы: если дальше так будет продолжаться, кто наших детей будет учить, кто будет людей лечить, кто будет для Беларуси завоевывать награды и прославлять страну на спортивных площадках? Мы слышали, что в шахты могут завезти специалистов из Украины, в IT-сферу, можно предположить, подойдут граждане дружественного Китая, на телевидение прислали россиян. Таким образом получается, что мы вскоре можем оказаться чужими в своей же стране?
Есть несколько пожеланий, которые я хочу, чтобы обязательно исполнились как можно скорее. Я хочу, чтобы спокойствие вернулось на улицы наших городов, чтобы та солидарность, которой люди прониклись за последние месяцы, чувство уважения, поддержка друг друга остались с нами навсегда, а взаимоотношения с соседями строились строго исходя из экономических, культурных и других государственных интересов, а не личных симпатий и предпочтений ограниченных заинтересованных групп.
Думаю, такой народ, который мы узнали, особенно в последний месяц, уже не сможет жить при нынешней власти. Если машина репрессий и силового террора не остановится, то ужиться – может быть придется, ну а жить полной грудью – едва ли представляю», - отметил агент, сообщает by.tribuna.com.
