Генеральный менеджер минского «Динамо» Владимир Бережков заявил, что система в Беларуси выстроена не совсем верно.
«Раньше как журналист я мог давать оценки, это соответствовало моей философии. Сейчас я хоккейный функционер и не хочу плохо говорить о коллегах. Потому что иногда даже ставишь себя на их место и понимаешь, что не так просто всё, как представляется со стороны.
Самое главное — не создана система, эффективная система. Мы плохо понимаем, я бы даже сказал, вообще не понимаем, чего мы хотим. Если главная цель федерации хоккея — чтобы чемпионат Беларуси прошел красиво, справедливо, чтобы все было в рамках правил, регламента, чтобы все были довольны, чтобы никто не критиковал федерацию за плохое судейство и т.п., иными словами, если федерация хочет выполнять роль государства в этом чемпионате, то почему бы тогда не создать профессиональную хоккейную лигу, которая бы и проводила этот чемпионат?
Тогда бы люди, которые являются директорами клубов, на вполне законных основаниях руководили бы ПХЛ. Это было бы справедливо. Но на деле получается, что эти люди руководят белорусским хоккеем. Вот в чем проблема. Хотя у каждого из них свой местечковый интерес, каждый заинтересован только в одном: чтобы его клуб либо завоевал медали, либо выполнил какую-то программу, заработал денег для того, чтобы в следующем году существовать.
Власть в федерации, как мне кажется, изначально сформирована по неверному алгоритму. Фактически белорусским хоккеем сегодня управляют «красные директора». Это в большинстве своем люди, которые пришли из тира, военкомата, райкома партии, с чулочной фабрики, кто-то — из милиции. Они почувствовали себя хоккейными специалистами и начали руководить этим видом, поднимать руки и придумывать регламенты, переходы, статусы хоккеистов, запреты на профессию, что-то еще. В то же время эта среда не решает стратегические задачи. Нет четко осмысленной цели, которая могла бы привести к какому-то толчку.
Когда я разговариваю с коллегами из других клубов, то вижу, что всех волнует только одна проблема: как закрепить права на своих хоккеистов, как их удержать либо выгодно продать, а не отдать. То есть, они рассматривают хоккеистов в качестве товара. Но если хорошо разобраться, то такая политика хоккеистов маринует и убивает. При такой местечковой позиции руководители совершенно не видят дальнейшую перспективу, что их хоккеисты могут сформироваться как качественный продукт.
Я когда-то приводил аналогию с белорусскими яблоками: когда их много, они валяются под забором и никому не нужны. Может, не нужно столько, а лучше вложить в них средства и технологии, чтобы они имели товарный вид, не портились и не теряли вкусовые качества? Тогда они будут стоить дорого, их можно куда-то продать. Так вот в хоккее я сталкиваюсь с коллегами и говорю: ребята, давайте возьмем игрока в «Динамо» без права собственности, просто возьмем в систему и начнем вкладывать в него деньги, попробуем создать из него продукт — вдруг получится, все равно потом за этого хоккеиста вы получите больше денег. Кроме того, чем таких хоккеистов больше, тем лучше для всех. Потому что хватит на всех. Минское «Динамо» еще никому не продало ни одного игрока, я имею в виду белорусские клубы. Если он не нужен команде КХЛ, он остается без контракта, и его может брать кто угодно. Тот же пример с Развадовским. Его сначала покупают у «Юности», потом он опять в «Юность» уходит, а сейчас снова контракт подписан.
Я не хочу сказать, что люди, которые сегодня работают в хоккее, являются иждивенцами, сидят у кого-то на шее, ненасытные и алчные. Это не так. Они действительно много и старательно работают, — но каждый на свою цель. Если бы они работали в правильной институции — я привел пример профессиональной хоккейной лиги, — то тогда нет вопросов. Нужна федерация хоккея, которая отвечает за развитие вида спорта в стране и обязана решать стратегические задачи…
Потому что хоккей — это не гандбол и не футбол, не волейбол и не баскетбол, которые можно развивать во дворах. Эти виды спорта доступны: купил мячик, вышел и играй. Прошли те времена, когда в хоккей можно было играть во дворах. Когда построили дворцы, когда все знают, что есть качественная экипировка, что есть более высокое, вкусное и яркое, никто не будет есть серое, пресное и колючее. Уже никто не пойдет играть на озера палками, выдранными из штакетника, и ставить вместо ворот ящики из-под молока…
Это было классно, потому что не было ничего другого. Сейчас-то всё есть. И, естественно, оно стоит дорого. Один комплект формы для мальчишки — тысячу долларов, час льда — двести, тренер должен получать зарплату. И когда я слышу разговоры о массовости хоккея, о том, что «Золотой шайбой» мы тут всех увлечем и прибьем…
Пусть будет «Золотая шайба», пусть будет массовость, но развивать федерация должна профессиональный хоккей. Ведь что получает мальчишка, когда приходит в хоккейную секцию? Он получает травмы, расходы, которые несут родители. Он приносит в жертву себя и в некоторой степени своих родителей, которые возят его на тренировки, покупают форму и т.д. От этих жертвоприношений должен быть какой-то результат. Здоровья этот мальчишка не получает. Здоровье он получит, когда будет плавать или выйдет во двор поиграть в футбол. Здесь же, если говорить о занятости и каких-то социальных задачах, не тот случай. К хоккею нужен подход особый — точечный, профессиональный, когда ты видишь целью подготовку высококлассных игроков. Все остальное, как мне кажется, — утопия.
Дело в том, что у любой европейской федерации есть определенные стратегические задачи. Мерилом оценки работы федерации является выступление сборных команд. Сборные формируются кем? Игроками из клубов, либо отечественных, либо иностранных. Когда я работал в федерации, у нас не было своего полноценного чемпионата, мы только начинали создавать Восточноевропейскую хоккейную лигу. И мы ее, в принципе, создали. Если бы не волюнтаристские решения следующих руководителей, если бы не было такой позиции, что белорусский хоккей завтра всех порвет и нам никто не нужен, мы сами с усами и начнем двигаться вперед семимильными шагами, — ВЕХЛ бы и сегодня пригодилась. Она бы поддерживала гораздо более высокий уровень нашего внутреннего чемпионата. Для меня это совершенно очевидно. Но чего нет, того нет. Убили — всё. Тогда, в начале, мы были как кукушка, подкладывающая яйца в чужие гнезда. Мы «подкладывали» хоккеистов в хорошие клубы. Во-первых, держать их здесь было бессмысленно, а во-вторых, у нас не хватило бы денег на их содержание.
Сейчас, когда я вернулся в хоккей, в какой-то степени вновь примерил на себя ту же философию. Я постарался наступить на горло собственной песне и прикладывал максимум усилий вместе с Максимом Рыженковым (помощник президента по вопросам физической культуры, спорта и развития туризма), с Евгением Ворсиным (председатель ФХРБ) для того, чтобы Россия отменила лимит на белорусских легионеров, чтобы как Союзное государство мы были вместе, ведь мы имеем равные права на трудоустройство, на медицинское обеспечение.
Хотя я отчетливо понимал, что как только мы это решение продавим, тут же белорусские игроки подскочат в цене. Приведу пример. Мне хотелось взять Демагина, Демкова и, самой собой, Костицыных — здесь слюна течет. Естественно, с точки зрения менеджера клуба, для меня это решение было невыгодным. Но с точки зрения старого навыка, когда думаешь на несколько шагов вперед, понимаешь, что, когда они все сюда придут, начнется толкотня и нужно будет решать серьезные финансовые вопросы. А если не будешь платить, будут играть плохо, спустя рукава — это в белорусском характере.
Федерация должна рассовать хоккеистов по нужным нишам, чтобы они могли играть и в НХЛ, и в КХЛ, и обеспечить здесь рост молодых игроков. А кроме того, еще и защищать своих игроков, как в случае с Павлом Карнауховым (молодой белорусский нападающий, выступающий под российским флагом), когда парня увели в оффшорную зону, и мы сейчас его фактически теряем. Самое главное в работе федерации — обеспечение работы с резервом, дать молодым игрокам возможность развиваться», - цитирует Бережкова naviny.by.
