Один из самых перспективных белорусских нападающих из системы «Вашингтона» Алексей Протас, который сейчас находится в аренде в минском «Динамо», рассказал о драфте и подарке от Александра Овечкина.
«Еще за день до драфта я общался с представителями «Вашингтона», встречался с менеджерами клуба. Можно сказать, прошло своеобразное собеседование. Разговор прошел очень хорошо, я понравился им как человек. Они узнавали о моих планах на жизнь, на карьеру, поняли, как у меня с английским. Да вообще мы обо всем говорили. Оказалось, что из «Вашингтона» за мной следили в матчах, а потом захотели познакомиться лично, узнать, какой я человек.
Затем я улетел на кэмп развития. Через неделю после прилета подписал контракт новичка. В соглашении прописана определенная зарплата. Кстати, многие думают, что когда игрок подписывает такой контракт, ему сразу выдают все эти деньги. Нет, не так. Допустим, прописано 760 тысяч долларов, но это станет моей годовой зарплатой только в том случае, если я заиграю в НХЛ. То есть, по сути, эти цифры – это как дополнительный стимул для того, чтобы больше и усерднее работать. Да, контракт новичка предусматривает какой-то подписной бонус, но совсем небольшой. Основная сумма – это если попаду в НХЛ.
В ночь перед вылетом удалось немного вздремнуть, хотя и понимал, что отдохнуть следовало, так как предстоял тяжелый перелет. В первую очередь после драфта я звонил родителям. Они следили за всей процедурой, были очень рада. Хочу отметить, что я еще не игрок «Вашингтона», как многие думают. Лучше сказать, что ко мне предметный интерес проявил этот клуб. А чтобы я стал полноценным хоккеистом команды, еще нужно работать.
Когда прилетел в Вашингтон, сел в такси. Никто не встречал, но менеджеры клуба сказали, чтобы приехал в ледовый дворец на такси, предоставил им чек, и они тогда потраченную на дорогу сумму вернут. Поселился в гостинице, отдохнул, а на следующий день началась суета, связанная с началом кэмпа. Я получил шлем, краги и шорты «Вашингтона», но тренировался в майке «Принс Альберта».
Стоит сказать, что мы работали на тренировочной базе в пригороде, она ничем особым не выделяется. Два катка, комнаты персонала, раздевалка, зал для питания. На главной арене никто не тренируется, там проходят только игры.
Что касается домашней площадки «Вашингтона», то и там ничего особенного не заметил. Раздевалка в форме полуквадрата, довольно комфортная, небольшой бассейн, комната для массажа, восстановления и многое другое.
Место в раздевалке? Там все происходит в таком формате. Собираешь баул, отдаешь персоналу клуба в гостинице, сам добираешься своим ходом до стадиона чуть позже. Когда приезжаешь в раздевалку, там уже все развешено. И, соответственно, для тебя определено место. Рядом со мной сидел один человек, но не вспомню, кто именно. Кто-то из молодых, по-моему. Со второй стороны – стена. Вот такое мне место было определено.
С Овечкиным в раздевалке пересекался. У таких звезд, как он, за много лет уже появилось свое место в раздевалке, Александр был в ее начале. Честно, смотрел на него и даже не верил, что сейчас работаю рядом с тем, кого совсем недавно видел только по телевизору. Как будто оказался в каком-то фильме, не верилось, что рядом – легенда мирового хоккея. Дрожи в коленках не было, но чувства особенные. Помню, что к Овечкину я подошел первым, чтобы поздороваться, познакомиться поближе. Тренировки у нас проходили в разное время, мы были в разных группах, но однажды все равно удалось с ним пересечься на базе. Вот тогда понял, что нужно подойти, хватит молчать. Представился, сказал, что меня задрафтовали. Овечкин сказал, что все видел, поздравил меня, сказал, чтобы я тренировался, работал, тогда все получится.
А во второй раз мы пересеклись в день, когда Овечкин праздновал свой день рождения. Это, кстати, было на следующие сутки после товарищеского матча с «Чикаго», в котором я отметился тремя очками. Получил порцию похвалы от россиянина.
Я с ним общался на русском. Вообще, в команде приветствуется общение на английском, но мы между собой поговорили на русском. Насколько помню, команда Овечкина особо не поздравляла, он с русскими ребятами поехал праздновать отдельно. А на следующий день после этого я уехал из Вашингтона. На прощание попросил Александра расписаться на листочке, чтобы передать брату. Но в итоге получил клюшку с автографами Овечкина, Кузнецова, Орлова и Самсонова.
Там получилось как. Предполагал, что поеду домой после своего второго матча [против «Сент-Луиса»], так оно и вышло. И поэтому во время второй нашей встречи попросил Овечкина дать автограф. Он сказал, что все сделает, но завтра, на тренировочной базе. На что я ему ответил, что, скорее всего, я уже уеду. Александр мне пообещал выслать подарок в Канаду. Прошло около двух месяцев – я получил клюшку. Привез ее домой, подарил брату – он был в настоящем экстазе.
Почему предполагал, что меня не оставят? Нет, я верил, надеялся, что дадут еще шанс проявить себя, мне даже потом менеджеры «Вашингтона» говорили, что я им понравился, они готовы были дать мне шанс поиграть в других товарищеских матчах. Но дело в том, что через пару дней после поединка с «Сент-Луисом» начинался сезон в WHL. Тренеры и менеджеры сказали, что будут следить за мной. Дали понять, что если останусь в «Вашингтоне», то получу немного игровой практики, а в WHL у меня больше шансов прогрессировать.
В Вашингтоне клуб обеспечивал мне питание, проживание в гостинице, оплачивал транспорт, если это было необходимо. Какие-то деньги заплатили за кэмп. Но меня это не особо интересовало – я находился под впечатлением от самого пребывания в такой команде.
Что испытывал, когда выходил на раскатку перед матчем с «Чикаго»? Знаете, мне больше запомнился второй мой матч – с «Сент-Луисом». Тогда вышли на лед практически все сильнейшие игроки «Вашингтона», плюс те, кто проявил себя в поединке с «Чикаго». Шел из раздевалки и понимал, что за моей спиной шагает Женя Кузнецов. Не мог в это поверить.
Трибуны были не забиты. Можно сказать, был занят нижний ярус «Минск-Арены». Но все равно ощущение незабываемые. Тем более нам противостояли парни, которые реально доказали свое мастерство в НХЛ. Ощутил совершенно другие скорости, в том числе мышления, понял, к чему нужно стремиться.
Видел, что в инстаграме что-то писали, люди оставляли хвалебные комментарии. Но не более того. Если честно, даже после матча с «Чикаго», в котором набрал 1+2, в эйфорию не впадал. Понимал, что это за матч, каков его статус, какие игроки выходили на площадку. Это маленький шажок на пути в НХЛ, забил – молодец, нужно работать дальше. Разговаривал с тренером «Вашингтона» Тоддом Рирденом уже перед вторым поединком, он похвалил, но сказал, что все равно мне нужно продолжать многое доказывать. Кстати, этот тренер довольно молодой, еще с Ковальчуком играл в НХЛ, и благодаря россиянину выучил русский. Интересно было с ним обменяться фразами на русском :).
Алексей Протас: Никто точно не скажет, временно я в минском «Динамо» или нет
В Вашингтоне пробыл около трех недель. Скажу честно, времени, чтобы посмотреть город, не было. Утром тренировка, потом обед (ели мы, кстати, или в гостинице, или на базе), час перерыва, потом очередная тренировка. А после нее – сон. Очень уставал, поэтому хотелось спать. Кстати, там вообще подъем ранний – около семи утра мы завтракали. Так что Вашингтон увидел из окна машины, а Белый дом – из иллюминатора.
Удивило, что в центре города не было пробок, движение интенсивное, но точно не так, как в Москве. Потом понял, что это из-за того, что люди живут в пригородах, а в город приезжают чисто по рабочим моментам, в офисы.
Тренировки были нелегкие, я бы сказал. На тренировочном кэмпе давали большую нагрузку как на земле, так и на льду. Хватало необычных упражнений, благодаря которым чувствовал мышцы, которые до этого никогда не ощущал. Навскидку не вспомню упражнения, но многие меня удивили. Плюс был тренажерный зал. Были тренировки, когда всем подбирали одинаковые веса, а были занятия, когда ты уже сам подстраивался. Мой средний показатель жима лежа – около 107 кг.
В «Принс Альберт» получил много поздравлений. И одновременно понял, что второй сезон в WHL станет для меня особенным, нужно быть человеком, лидером, за которым пойдет вся команда. Но при этом даже в таком случае я стараюсь вести себя максимально скромно. Да и кто я такой, чтобы звездиться. Овечкин устанавливает рекорды в НХЛ, но при этом работает на команду, остается простым человеком.
С первой игры в WHL старался приносить пользу команде и одновременно понимал, что за мной следит «Вашингтон», поэтому нельзя ударить в грязь лицом. А так, могу сказать точно, кэмп в «Вашингтоне» меня определенно вдохновил.
Не перерос ли WHL? Мне кажется, эту лигу перерасти тяжело. В любом случае там есть к чему стремиться, можно становиться лучше, чем ты есть. В ней можно играть до 21 года. Мне фактически осталось сезон поиграть в WHL, а потом уже моим будущим будет заниматься менеджмент, агенты», - отметил хоккеист, сообщает by.tribuna.com.
