Вратарь «Витебска» Максим Малютин ответил на вопросы болельщиков.
— Почему хоккей? Что для вас вообще значит этот вид спорта?
— Я родился в Ярославле, а в то время, когда мне и другим мальчишкам было по 7-8 лет, у нас была команда «Торпедо-Ярославль». Когда они играли, весь город был либо на стадионе, либо смотрел хоккей по телевизору, в том числе и я с родителями, поэтому все ребята хотели играть в хоккей. Мы играли во дворе, а потом у меня получилось попасть в СДЮШОР «Торпедо».
Сейчас хоккей — это основа моей жизни, он занимает большую часть времени.
— Думали ли вы, когда начинали заниматься хоккеем, что это станет основным занятием в жизни? И в каком возрасте вы пришли в хоккей?
— По нынешним меркам это, наверное, уже поздно, но в то время все начинали около 7 лет, я пришёл чуть позже — в 8. Конечно, я не думал тогда, что так выйдет. Мы были детьми со двора, которые просто хотели играть в хоккей, повсюду бегали с клюшками и шайбами. Сначала учились кататься на коньках, потом остальное, всё шло постепенно, и вот уже хоккей становится частью твоей жизни. Потом наступает момент, когда в 15 −16 лет нужно принять решение: идти дальше в профессиональный хоккей или уйти и заниматься чем-то другим.
— Почему номер 25? Сами выбирали?
— В моей карьере были и другие номера, но в молодёжной сборной я играл под «25» номером, потому что другого не было. Чемпионат для меня сложился довольно неплохо, поэтому решил поменять свой номер на «25». Как-то с супругой обсуждали номер «35», но я решил: пусть останется так, как есть. Не знаю почему, но мне нравится цифра «5».
— Почему именно вратарь, а не нападающий или защитник?
— Изначально, когда ты приходишь заниматься в детские секции по хоккею, ты идешь «в поле», а потом уже кто-то проявляет желание играть на воротах. Меня ставили в защиту, хотя я всегда хотел играть в центре, быть центральным, выигрывать вбрасывания. Тренер говорил, что видит во мне защитника. Я ему говорил: «Дайте хоть шанс, поставьте в 3-4 тройку», а он мне отвечает: «Нет, ты защитник первой пары» (смеётся). В какой-то момент у нашего вратаря перестало получаться приходить на тренировки, времени не хватало, и он сказал, что не будет больше заниматься. Так освободилась вратарская позиция, и я подошёл к тренеру, попросил на следующей тренировке дать мне вратарскую форму. Первые пару дней, конечно, сложно было, но прикольно (улыбается). Во мне что-то «перещёлкнуло», и я решил быть вратарём. В детстве ведь особо не думаешь о том, какие сложности и нюансы будут, поэтому я даже не сомневался в своём решении.
— На кого из вратарей ты ровняешься?
— Не то чтобы равняюсь, но раньше я пристально следил за Кэри Прайсом. Есть много хороших вратарей, но для меня он идеальный баланс спокойствия, техники и взрывной реакции. Мне доставляет большое удовольствие следить за его действиями, у него я могу почерпнуть что-то для себя, надеюсь, он вернётся в игру. Отмечу Василевского, он очень быстрый вратарь, будто с другой планеты, потому что иногда делает то, что просто необъяснимо и, казалось бы, нереально для выполнения.
— Вопрос на засыпку: сколько нужно времени для снятия вратарского обмундирования, чтобы сходить в уборную?
— Всё зависит от степени надобности, при большом желании можно и за три минуты уложиться (улыбается).
— А надевать долго?
— Можно успеть за 8-10 минут, если торопиться. Обычно это занимает 15-20 минут.
— Что тебя мотивирует на матче?
— Меня мотивируют моя супруга, сын и родные люди. Если капнуть глубже, то я с детства не люблю проигрывать. Будь то футбол во дворе или серьёзный матч. Поэтому ещё одна хорошая мотивация — это победа!
— Хорошо ли видны ворота противника? Видно ли когда шайба заброшена?
— Ворота видны хорошо, но бывают ситуации, когда игроки перекрывают друг друга и невозможно разглядеть за ними, куда именно она попала. В принципе хорошо просматривается, на зрение не жалуюсь (улыбается).
— Страшно, когда шайба летит в тебя?
— Страха нет. Бывают на тренировках неприятные броски, когда попадает в рёбра или в колено, пальцы. Но это часть нашей профессии, я к этому уже давно привык.
— Когда шайба летит в тебя, бывает такое, что ты закрываешь глаза?
— Разве что изредка на тренировке. И то, я скорее могу прищуриться, чем закрыть глаза полностью. В игре такого вообще не бывает, потому что на матче присутствует адреналин в организме, ты даже не думаешь о боли или дискомфорте. Если на тренировках получаешь неприятный бросок, то просто группируешься, как какая-нибудь черепашка.
— Как сдерживаешь свои эмоции, когда команда забрасывает шайбу? Ведь это нереально сдержаться.
— Это всегда положительный момент, но нельзя расплёскивать свои эмоции. Для вратаря сохранение эмоций — это очень важно. Игра продолжается, концентрация должна сохраняться, поэтому лучше сдерживать себя, чтобы не потерять её. Когда гол в овертайме, тогда уже другое дело, тут можно дать себе небольшую волю.
— Хотел бы быть тренером?
— Конечно, хотелось бы. Я к хоккею до сих пор не остыл, поэтому после завершения карьеры хочется остаться в нём.
— Какого работать под руководством тренерского штаба, с которым играл еще в фарм-клубе?
— Это интересно, потому что в своё время мы в фарме плечом к плечу сражались на льду друг за друга. Все мы профессионалы своего дела, поэтому субординацию тоже сохраняем. По крайней мере, на стадионе они моё руководство. Каких-то особенных эмоций нет, всё в штатном режиме.
— Помнишь свой дебют за основу «Витебска» и какие были эмоции молодого паренька приехавшего из Ярославля покорять Беларусь?
— Конечно, я помню этот матч! Глаза были по пять рублей (улыбается). Это был сезон 2005/2006, мне было ещё 16 лет. В сентябре основной вратарь получил травму и меня молодого заявили, чтобы я съездил вторым вратарём на матч с «Керамином». И в первой же игре секунде на 19 или 25 Юрию Леонидовичу Ивашину серьёзно попал в голову Алексей Денискин, если не ошибаюсь. У него очень приличный бросок был, что кистевой, что щелчок. И тут ребята на скамейке мне говорят: «Давай-давай, молодой, разминайся и выходи. Не стесняйся, мы поможем». Насколько помню, «Керамин» тогда был в лидерах, состав приличный у них. По белорусским меркам как «Детройт» лучших времен (смеётся). После первого периода 1:1 было, а закончили вроде 1:6. Расстроился, думал, что подвёл мужичков. Но все ко мне подъезжали и говорили: «Молодец, помог, держал нас в игре. Даже не думай расстраиваться! ». Этот матч очень запомнился, не ожидал, что в 16 лет дебютирую во взрослом хоккее. Приехал в начале августа и знал, что тут хороший уровень чемпионата. Все по-русски говорят, никакой разницы, братский народ ведь. Только деньги другие, в магазин ходили, смотрим — цены доступные, думаем: «Красота! ». Чистота и порядок в стране, ходили и кайфовали. Я рад, что так всё сложилось.
— С какой парой защитников ХК «Витебск» вам играется спокойнее, может с пятеркой?
— Интересный вопрос. Выделять никого не хочется, ведь «спокойно» в хоккее не бывает, это игра эмоций и заряженности. Нет такого, что кто-то выходит, и ты немножко расслабляешься. Нужно быть готовым ко всему. Вот даже неплохо на позиции защитника может сыграть Саня Левко. Я думаю, хорошая пара могла бы быть Левко-Юпатов (смеётся), — цитирует Малютина пресс-служба клуба.
