Мезин: киевская БЕЛАрусь. Скромное обаяние Оболони

Вот интересно: один из недостатков нашего ремесла совпадает с одним из достоинств. Я говорю о невозможности быть вне работы. Это не мешок, который с плеч сбросил, и не станок, который можно выключить. Да и не хочется порой “бросать и выключать”, даже в отпуске. Так и в моем случае: выдвигаясь на отдых в сторону белорусско-украинской границы, не поборол желания заскочить в Киев, где в те же дни отдыхал с семьей на родине жены Андрей МЕЗИН.

Правда, идею поболтать, а заодно и запечатлеть голкипера всея Беларуси на фоне Киево-Печерской лавры или гетманской булавы Богдана Хмельницкого пришлось оставить: временем на то, чтобы выбраться в центр, Андрей не располагал. Пришлось договориться о беседе в кафе на берегу Днепра на Оболони — районе, где расположена киевская “резиденция” семьи голкипера.
Кто бы мог подумать, что за шеренгой стандартных многоэтажек-коробок северного Киева расположен респектабельный район, помимо особняков и высоток “под евро”, располагающий причалом для яхт и гольф-клубом. На мой “Пассат” искоса поглядывает дама с коляской. Что ж, понятно: среди припаркованных здесь же элитных представительских авто ценой в зарплату среднего белоруса за, наверное, десять-пятнадцать лет безупречной работы, мой верный, но уже пребывающий в летах железный конь смотрелся чужаком, как крестьянская лошадка в табуне отборных орловских рысаков.
Но через пять минут, вместе с появлением улыбчивого Андрея в сопровождении супруги Анжелы, напряженность как рукой снимает. Буравившая меня взглядом строгая тетя оказывается няней, а во вверенной ей коляске, как выясняется, агукает полугодовалая Полина Андреевна, немедленно оказывающаяся на руках у папы и явно этим довольная. Но умиление идиллией строго регламентировано временем: на вечер у семьи намечено посещение тещи Андрея, а это — дело святое. С него не грех начать разговор.

— И как любимая теща привечает звездного зятя?
Андрей. Прекрасно. Во-первых, она очень умная женщина, с которой всегда найдется тема для разговора. Что немаловажно — она понимает мою работу и исповедует философию “раз хорошо Анжеле, хорошо и мне”. А мне грех жаловаться на отношения внутри нашей семьи.

— Интересно, могла ли она предположить, скажем, года три назад, что в зятья ей достанется хоккеист?
Анжела. Думаю, что нет. Не то что мама, этого я не могла предположить.

— Работал стереотип, что спортсмены — люди, как правило, берущие не интеллектом?
Анжела. Вовсе нет. Просто никогда не вращалась в этих кругах, а в моих спортсменов никогда не было.

— И каково в новой обстановке?
Анжела. Мне нравится, очень интересно. Не скучаю точно.

— Во время матчей? Каково украинке наблюдать за мужем, который родом из России, выступающим в форме сборной Беларуси?
Анжела. Думаю, как и всем женам игроков. Во-первых, это переживание, но вместе с этим и гордость. Человек выходит на лед, имея цель выиграть, и вместе с партнерами делает все, чтобы ее добиться, чего бы это ни стоило. В мужчинах же важен характер, а не это ли его проявление?

— Отдых, смотрю, проходит у вас в скромном ключе.
Андрей. Как раз событиями он наполнен достаточно. Июнь же у нас сплошь состоит из поводов для празднования. Недавно вот был день рождения моей сестры, сейчас — у тещи, там и мой не за горами.

— Именины первой вам действительно грех не отметить на пару. Если ничего не путаю, именно она вас и познакомила?
Андрей. Да. Так что отпраздновали, даже несмотря на то, что поздравлять пока пришлось дистанционно. Но ничего, подарок дождется хозяйку.

— В Киеве?
Андрей. Да. Свой день рождения отпраздную здесь, пригласим всю родню из Челябинска, многие же здесь не были. Правда, к Юле это не относится, они с Анжелой лучшие подруги уже лет десять, она часто гостила в Киеве. Это я здесь обживаюсь только второй год.

— Праздники праздниками, но нынешние весна и лето выдались для тебя как никогда стрессоемкими. Припомнишь аналогичную черную полосу?
Андрей. Сложно класть на весы. Стресс-то начался не весной, а еще раньше. Никто не предполагал, что из ряда задач, поставленных на сезон перед “Динамо”, мы выполним только одну. И даже перевыполним: от нас-то на Кубке Шпенглера ожидали места, не ниже третьего, а мы на главный трофей замахнулись. В остальном поводов для радости не было, а кто в этом виноват — уже думано-передумано, спорено-переспорено. Не будем заходить на второй круг, уже неактуально и неинтересно. Да и сборная позволила несколько сгладить всем известные клубные переживания. В Кельне выступили, как это часто бывает, в ключе “могло быть лучше, но могло и хуже”. В целом — нормально. Контраст обстановки в сборной и “Динамо” позволил обрести утраченное душевное спокойствие. Здесь все по-другому: сложившийся за последние годы коллектив, доброжелательность и тому подобное. Не то что в клубе.

— Полагаю, на таком контрасте ты и известие об отставке Каткова воспринял без особого сожаления.
Андрей. Ох, больная тема…

— Отставка или личность уже бывшего генерального?
Андрей. И то, и другое. Еще не войдя в курс дел, не проанализировав толком обстановку, он стал набирать команду, считай, с нуля. Понятно, должность дает право, нет проблем. Не учел только, что эта история повторялась в “Динамо” третий год кряду с неизменным результатом. Сейчас, правда, получилось еще круче: очередной вариант команды развалился, не успев собраться. Теперь все заново, дай бог с лучшим результатом. И когда же у нас, наконец, поймут, что за один год команду создать невозможно?..

— Видимо, поняли, раз после ухода Каткова тебе опять позвонили из Минска. Звонок обрадовал?
Андрей. Не огорчил точно. Правда, отвечать немедленным согласием не стал.

— Профилактика?
Андрей. Не в этом дело. Просто в обойме возможных конкурентов присутствовал Эш.

— По слухам, кстати, запросивший без малого в полтора раза больше, чем даже твой прошлогодний контракт, ставший одним из камней преткновения.
Андрей. Дело не в деньгах и конкуренции, которой никогда не боялся. Просто было очевидно, что его приглашают не на “банку”. А раз так, на ней бы пришлось оказаться мне. Согласись, не та роль, на которую зрелому вратарю хотелось бы претендовать.

— Судя по мимике, Анжеле есть что добавить.
Анжела. Привыкла не препираться с начальством, тем более что в узкоспецифических спорах мне не хватило бы специальных знаний. Пока сужу о хоккее как фанат, ну разве что чуть глубже вникший в тему, — положение обязывает. Поэтому правильность решений руководства оценивать не взялась бы, но отношение к человеку — запросто.

— Помнится, с некорректным, на ваш взгляд, опросом о финансовых аппетитах хоккеистов на нашем сайте вы вступили в непримиримую борьбу, практически выступив в роли менеджера мужа. Такая роль прельщает?
Анжела. Нет, просто считаю, что все сказанное, тем более озвученное в СМИ, должно быть правдой. Не отрицаю права фанатов и журналистов оценивать игроков хорошо или плохо. Но при этом нельзя строить рассуждения на изначально ошибочных данных. И когда я вижу явную ошибку, причем в интернете — самом массовом, наверное, средстве информации, на сайте популярной газеты, конечно, задевает. Это неминуемо вызвало бы цепную реакцию неверных выводов болельщиков.
Андрей. Точно, тот же опрос тогда быстро свернули, но у меня и через месяц интересовались, правда ли я столько зарабатывал. Спрашиваю, откуда данные. А мне: “Ну как, в интернете же было”. А опрос провисел всего-то с сутки. Или вот еще пример: ты же помнишь, как заковыристо был составлен мой контракт с “Магниткой” после тяжбы с ФХР по поводу статуса легионера. Мы поговорили, ты все понял, тем не менее у народа уже засела в голове другая информация.

— Боюсь ошибиться, но специальность Анжелы, кажется, как-то пересекается с пиаром?
Анжела. Увы, только с экономикой. А мне действительно всегда хотелось поработать на ниве пиара. Пока не задалось, может, в будущем.

— К чему веду: в Новом да и в Старом Свете есть такая формула: “Все равно, что о тебе пишут, пока пишут о тебе”.
Анжела. Она имеет право на жизнь, и не только в спорте. Наверное, скорее в отношении начинающих объектов внимания СМИ. Андрей же, согласитесь, достаточно популярен, чтобы радоваться скандальной рекламе. Ему не нужно пробиваться в свет, он уже там. И ему не надо добиваться уважения, он его уже заслужил хотя бы годами, отданными сборной. Создав кумира, не нужно его потом втаптывать в грязь.

— Увы, это участь многих любимцев публики.
Анжела. Согласна, и все же сути дела это не меняет. Никому не указываю, что и как писать, это только мое мнение.

— Но, полагаю, во всех весенне-летних потрясениях Андрею грех сетовать на непонимание белорусских болельщиков и журналистов.
Андрей. Конечно. Даже будь по- иному, через это тоже нужно было бы пройти. Один раз взлететь и свалиться — не штука, через это многие прошли. А вот уметь подняться после падения — большое дело. Те, у кого не получается, сгорают. Это печально.

— Считаешь, сумел преодолеть падение?
Андрей. А я и падением это не считаю: в апрельской истории от меня мало что зависело, был заложником чужих решений. Рыба же гниет с головы. Пока в руководстве не будет порядка, не будет и толку. Это касается не только клуба, но и сборной.

— После тренерской чехарды руководство все же решило остановиться на “кельнском квартете”. На твой взгляд, это правильно?
Андрей. Дело не столько в составе тренерского штаба, просто должна быть какая-то внятная и логичная стратегия. Вот некоторые говорят, что “Динамо” может быть само по себе, интересы сборной клуб учитывать не обязан, как это, например, происходит в футбольных Англии или Италии. Но давайте смотреть правде в глаза: у нас все меньше игроков, выступающих за пределами Беларуси. Это раньше, когда их было десяток-полтора только в России, можно было не оглядываться и быть спокойным. Сейчас-то там играют считанные единицы плюс те, кто за океаном с вечными проблемами при попытках сорваться из клуба в сборную. По мне так идеальным вариантом была бы формула “Динамо = сборная”. Тогда успехов добивались бы и там, и там.

— В конце весны — начале лета многие сходились в мысли, что Мезин непременно осядет в Киеве. Тогда еще “Будивельник” планировал заявляться в КХЛ.
Анжела. А я как раз была одной из противниц этого. Почему — объясню: даже стартуй команда в лиге, она собиралась бы с нуля со всеми сопутствующими этому шараханьями и бессистемностью. Пока подберется руководство, сложится коллектив. Да, здесь моя родина, родители. Но верно говорят: дом там, где семья, а моя семья — Андрей и дочка. За последние годы где только не довелось пожить: вскоре после возвращения из Англии мы познакомились, потом — Магнитогорск, Челябинск, Минск. И везде нам было хорошо вместе.

— Рассуждения явно не фаната.
Анжела. Говорю же, стараюсь вникнуть в суть хоккейной кухни, насколько это возможно.

— Неплохо получается.
Андрей. Это точно. Вообще мне с Анжелой повезло: даже захочешь придраться — не найдешь повода. Тыл обеспечен на все сто и в работе, и в отдыхе.

— И все же не поверю, что вопрос, куда идти дальше, возвращаться ли в Беларусь, мог обойтись без семейного совета.
Анжела. И все же это именно так. Я говорила в интервью по приезде в Минск, что мне очень понравился город, и не отказываюсь от своих слов. В нем очень комфортно, уютно, познакомилась с приятными людьми. Потом у нас Полинка, с которой срываться за тридевять земель, понятно, не хотелось. Хотя были и нюансы, способные удержать от возвращения, это личное. Так что выбор был возложен на Андрея.
Андрей. Выбор, надо сказать, непростой. Это раньше, когда был один, мог легко сорваться куда угодно. Сейчас другое: ответственность перед семьей — не пустой звук, ей должно быть комфортно.

— Одним из вариантов еще до камбэка в Минск была, знаю, Швейцария. Страна — комфортнее не придумаешь.
Андрей. Да, был вариант, но я задержался с ответом, и шанс ушел. Впрочем, особо не переживал по этому поводу. Привык к тому, что любой поворот в моей карьере в итоге всегда ведет к лучшему.

— Склонен к фатализму?
Андрей. Разве что немного. Все-таки человек сам кузнец своего счастья, но и на судьбу не жалуюсь. Да и предчувствие редко обманывает. Еще выступая в Магнитогорске, был почему-то уверен, что непременно перееду в Минск.

— Ну, это-то спрогнозировать было несложно.
Андрей. Зато осуществить не так просто, как могло показаться. С ходу мне контракт с “Динамо” не предложили, сказали “посмотрим, как проявишь себя на чемпионате мира”.

— Ого, это что же выходит: Катков был не оригинален в намерении “просмотреть Мезина”?
Андрей. Почти так, хотя вся история чуть длиннее. Все в курсе уже почти легендарного “дележа Мезина” между Наумовым и президентом “Магнитки” Величкиным во время приезда магнитогорцев в Минск в позапрошлом сезоне. Вот там начальство действительно бросалось такими суммами, услышав которые многие попадали бы со стульев. В итоге минчане попросили не подписывать ни с кем договор после его завершения с “Металлургом”, обещали трехлетний контракт, в перспективе — вратарскую школу… Приезжаю, а мне Наумов: “Конечно, я хотел бы видеть тебя в “Динамо”, но решаю не я, а тренеры…” Те говорят противоположное, в общем классическое: Иван кивает на Петра, Петр — на Ивана. Ладно, поехали на “мир”, боремся, пробились в четвертьфинал с Россией. Сижу, готовлюсь к игре. А, когда готовлюсь, вообще ни с кем не разговариваю, настраиваюсь внутри. Вдруг меня вызывают из автобуса и сообщают “У тебя есть контракт с “Динамо”.

— Кто дерзнул отвлечь?
Андрей. Агент, который посещает все чемпионаты мира. Как же его… Гарри?..

— Гринстин? Так он же вроде Мишу Грабовского опекает, ты при чем?
Андрей. Да я не понял, при чем он. В общем, играем с россиянами, болельщики, уверен, помнят, как обидно для нас заканчивается та встреча, возможно, остановившая нас на пороге первых в истории медалей. Сирена, я в конец расстроенный иду в раздевалку, у которой меня встречает Наумов, хлопает по плечу, поздравляет с контрактом. А мне хоть смейся, хоть плачь.

— Так, может, расчет как раз был на то, чтобы встряхнуть тебя перед важным поединком?
Андрей. Ой, не знаю, может, так, а может, кто-то побоялся, что меня перехватят. В любом случае не стоило так делать, лучше уж или до “мира” или, еще лучше, через несколько дней после нашего на нем финиша. Поэтому когда этой весной вновь начались разговоры о “просмотре”, уже ничему не удивился. Если и были какие мысли, так только “да когда же, наконец, это кончится…”

— А ведь могло в одночасье. Признайся: ты действительно был готов идти до конца и “завязать” со сборной?
Андрей. Да, до этого оставалось всего ничего. Выйдя из кабинета Бородича после откровенного с ним разговора, был уверен, что уеду. Уверенность прожила где-то до десяти вечера накануне дня, когда нужно было или вернуться в сборную, или действительно сжечь мосты.

— Кто удержал от второго шага?
Андрей. Как обычно в таких случаях, сам. Анжела сказала, что примет любое мое решение, его я вырабатывал в одиночестве в минской квартире. И все же решил не перечеркивать одним махом более десяти лет, связывающих с Беларусью.

— Рубеж 2014-го манит?
Андрей. А почему рубеж, где там следующая после сочинской Олимпиада? А что, “Спартак” же решил обзавестись перспективным голкипером Гашеком, а мне в 2018-м будет меньше, чем ему сейчас. (Смеется.) А если серьезно, то для спортсмена, да и просто для любого человека очень важно определить цель и двигаться к ней. У меня есть — 2014-й, есть силы и поддержка семьи.

— Ты о Сочи 2014-го или о Минске того же года?
Андрей. Я о 2014-м. Для начала нужно преодолеть хотя бы ближайший сезон и ближайший “мир” в Словакии, а там — как пройдет. Уже привык ничему не удивляться…

Мотовездеходы и квадроциклы Stels UTV 700H для работы и отдыха.