Theo Fleury: Playing with Fire. Глава 5

Поездка в Диснейленд с Грэхемом Джеймсом и соратником по несчастью, первый опыт алкогольного опьянения, страшный эффект виски, первая девушка, рождение ребёнка и семья – всё это в пятой главе автобиографии Теорена Флёри.

Глава 5. Поездка в Диснейленд

Бэрри Трэпп вынудил Грэхема Джеймса покинуть "Муз Джо Уорриорс". Весной 1985-го года исполнительный совет клуба предложил Бэрри пост генерального менеджера, взбесив тем самым Грэхема. Последний написал письмо руководству, в котором заметил, что не хочет плясать под чью-либо дудку. Он не хотел выпускать вожжи из рук – ведь на тот момент у него был полный контроль над всем. На банкете в честь окончания сезона Грэхем был организатором, оратором, главным балагуром, а также вручал все награды. Но Бэрри был ещё тот жук. Он гнул свою линию во что бы то ни стало.

Наша команда заняла 13 место из 14 при статистике побед и поражений 21-50-1. Бэрри сказал Грэхему, что ему бы хотелось встретиться на выходных в мае и обсудить дальнейшие перспективы команды и её игроков, а также составить план подготовки тренировочного лагеря. Грэхем ответил на это отказом. Он сказал, что поедет смотреть бейсбол в Миннеаполис. Бэрри предложил составить ему компанию. Грэхем сказал, что это не вариант, потому как он едет вместе со своими друзьями из Виннипега.

Тогда Бэрри решил сам связаться с некоторыми игроками. Когда же он позвонил одному 16-летнему новичку, его родители ответили, что их сын уехал в Миннеаполис с Грэхемом. Вот тут-то у Бэрри и закрались подозрения.

Прежде чем перебраться к нам, Бэрри был генеральным менеджером в "Реджайне Пэтс", где до него дошли кое-какие слухи. Несколько бывших игроков "Уорриорс" перешёптывались между собой, что, мол, "Джеймс – п*дрила". Это подкинуло Бэрри пищу для размышлений. Но одно дело быть геем, а совсем другое – педофилом.

Бэрри отправился к руководству клуба и сказал, что Грэхем ему наврал, и это ему совсем не понравилось. Он сказал, что у него есть предложение от клуба НХЛ на пост скаута, и что если ему не разрешат выгнать Грэхема, он с радостью его примет. Руководство предоставило ему полную свободу действий.

Бэрри решил, что команду он будет тренировать сам, а Грэхема назначит помощником. Он знал, что при таком раскладе Грэхем однозначно уволится. Однако прежде чем принять какое-либо решение, Бэрри нужно было провести народное собрание, потому что спонсором команды выступал непосредственно город Муз Джо. И тут поднялся такой шум... Люди были просто в ярости. Как вы можете с ним так поступить? Грэхем Джеймс же просто милейшей души человек. Вы только посмотрите, как любезен со всеми. Грэхем водил вокруг пальца фактически всех. Но Бэрри ему так и не удалось провести. Бэрри знал, что тут что-то не так, но ничего не мог доказать. В Муз Джо ему толком никто не верил. Более того, когда "Свифт Каррент Бронкос" наняли Грэхема, к Бэрри даже никто за рекомендацией не обратился. Грэхем всё-таки уволился. Когда он позвонил мне и сообщил об этом, я в буквальном смысле стал скакать по комнате и размахивать руками – я был безумно счастлив. У меня будто гора с плеч свалилась. Он же отчаянно старался увести меня за собой в юниорскую команду класса А в Виннипег.

Он не давал мне ни секунды покоя, постоянно повторяя одно и то же: "Ты должен поехать со мной. Без меня тебе никто больше не даст столько игрового времени в Муз Джо". А я тогда думал: "Да пошёл ты на х*й, козёл. Как-нибудь без тебя справлюсь. Я хороший хоккеист. У меня всё будет хорошо". Грэхем дошёл до того, что даже написал письмо Трэппу, что я якобы ухожу из команды. Я подписал это письмо, но Трэпп позвонил мне и сказал: "Знаешь что? Если ты не приедешь в Муз Джо, я не дам тебе согласия на трансфер. Так что будешь звездой в школьной команде своего Расселла".

Ну, и знаете, кто первым прибыл в тренировочный лагерь "Муз Джо"? Я.

А вот Шелдону Кеннеди повезло меньше, и он отправился вслед за Грэхемом в Виннипег. Работая над этой книгой, я переговорил с Шелдоном, и он разрешил мне затронуть эту тему. Мне было очень важно защитить его право на личную жизнь, как он поступил в отношении меня в своей книге.

Мы познакомились с Шелдоном, когда ему было семь лет, а мне восемь. Я дружил с его старшим братом Троем – все звали его Ти-Кей. Летом 1980-го года мне исполнилось 12 лет. Моя семья с трудом сводила концы с концами, а у Кеннеди дела шли ничуть не лучше. Но у Ти-Кея была клёвая игрушка – Кубик Рубика. Она тогда была в новинку. Он подарил мне его, и я его сразу же собрал. Шелдон говорит, что тогда это произвело на него глубокое впечатление.

Шелдон и Ти-Кей были талантливыми игроками. Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь катался так же хорошо, как Шелдон. В детстве мы тысячу раз играли друг против друга. Они жили на ферме в местечке под названием Элкхорн – это миль 60 к югу от Расселла. Отец у них был буяном и ушёл из семьи, когда Шелдону был совсем маленький. Мама Шелдона, Ширли, пыталась найти кого-нибудь на роль отца для своих сыновей. Грэхем был тут как тут.

Шелдон приглянулся ему в том же самом тренировочном лагере, где Энди Мюррей и Томми Томпсон приметили меня, то есть летом 1981-го, спустя год после моей травмы. Грэхем укреплял взаимоотношения со мной и Шелдоном, путём изолирования нас от наших семьей и остальных игроков. Он очень тонко понимал человеческую натуру и вообще был далеко не дурак. Он вовсе не из тех извращенцев, которые садятся на край вашего спального мешка ночью и надрачивают.

В случае с Шелдоном, например, он завоевал доверие всех его близких, включая его маму и брата. Он намекнул им, что Шелдон может впутаться в серьёзные неприятности и заявил, что он пьёт, как лошадь. Себя же он выставил чуть ли не его спасителем. На самом же деле, Шелдон начал пить только тогда, когда до него добрался Грэхем.

Как бы то ни было, в первый раз Грэхем совратил Шелдона, когда тому было всего 14. Как-то он приехал на один турнир в Виннипег. Я там выступал за "Сейнт-Джеймс Уорриорс", а Шелдон – за свой "Элкхорн". Шелдон приехал к Грэхему в гости, и этот жирный упырь взял и изнасиловал его. Сейчас мне его безумно жаль, но тогда я сам был по уши в дерьме, так что чужие проблемы меня мало волновали. Я пытался выжить. Я вообще не знал, что за х**ня творится вокруг, да и понять этого всё равно не мог. Я ничем не мог помочь Шелдону, а он не мог помочь мне. Тогда всё было слишком непросто.Первый раз в своей жизни я напился именно в гостях у Шелдона. Мне было 16 лет, и я жил у него дома во время турнира четырёх команд. Шелдон тогда уже как год был в тисках Грэхема, а я два. Из-за этого Шелдон начал бухать по-чёрному. Я же ещё не успел к этому пристратиться, потому что мой отец пил за троих.

И вот вечером в субботу, когда я как раз впервые попробовал пива и превратился в алкоголика, я выжрал за кустом целый ящик "О’Кифа" (канадский сорт пива, прим. АО), после чего попытался пройти на цыпочках по углям и отрубился. Шелдон и его приятель взяли меня на руки, закинули в грузовик и погнали домой. Шелдон говорит, что он до сих пор отчётливо помнит, как я бился о металлические стенки грузовика, издавая характерные глухие звуки. Следующим утром мы все боялись того, что об этом узнает Грэхем. Мы никогда не разговаривали с Шелдоном на эту тему, но я уверен, что мы оба знали секреты друг друга.

В общем, как я и говорил, Грэхем старался как мог, чтобы я покинул "Муз Джо" и отправился с ним в Виннипег. Он ползал на коленях и плакал навзрыд, но убедившись в тщетности своих попыток, решил подкупить нас и повёз в Диснейленд. Это было форменное безумие. Сумасшедший дом на колёсах, а не поездка. Какой-то бред просто. Я испытывал чувство стыда, вины и ненависти к самому себе.

Я ненавидел себя. Шелдон тоже себя ненавидел. Он вообще весьма скромный парень, но такой забавный, что п*здец. Он говорит, что ему не хотелось, чтобы люди вокруг узнали правду, а потому он сменил одну крайность на другую, стараясь показать как ему здорово и весело. Он перебарщивал, а потому люди нас сторонились. Впрочем, лично мне было весело с ним во время этой поездки. Я даже чувствовал себя в определенной степени нормальным человеком.

Не успели мы сесть в машину и поехать, как мы с Шелдоном стали прикалываться. Он как-нибудь под**нёт Грэхема, а я начну ржать, что заводило Шелдона ещё больше. Вскоре мы уже вдвоём крыли Грэхема последними словами и гоготали, как идиоты. Сначала Грэхем делал вид, что ему смешно, а потом не на шутку разозлился.

Всё это было очень странно. По ночам Грэхем ползал по комнате и приставал к нам, а днём мы лезли из кожи вон, чтобы отомстить ему. В каждом отеле, в котором мы останавливались по дороге, он всегда заказывал номер с двумя кроватями и бегал к каждому из нас поочереди. Вы только вдумайтесь, насколько это омерзительно. В абсолютно тёмной комнате всё тихо и спокойно, и тут он вдруг как схватит тебя! Самым страшным был процесс ожидания. Мне хотелось, чтобы всё это уже поскорее закончилось, и я мог спокойно уснуть. Когда на следующий день приходила очередь Шелдона, я был уже так вымотан Грэхемом, что вырубался, как покойник. Шелдон же говорит, что когда был мой черёд, как он ни старался, он не мог сомкнуть глаз и лежал, отдавая себе полный отчёт о том, что происходит вокруг. Бедняга.

С каждым днём Шелдон становился всё грубее, и мне казалось это безумно смешным. Это чудовище издевалось надо мной как хотело, а Шелдон ставил его на место. Он то и дело гонял его за бухлом. "Сгоняй-ка мне за пивком, жиртрест! Шевели задницей, х*й моржовый!". Грэхем ворчал, чтобы он заткнулся и проявил к нему уважение, а Шелдон смотрел на меня, и мы заливались маниакальным смехом.

Когда мы приехали в Сан-Франциско, Грэхем, наконец, сходил и купил ему маленький ящик пива из шести бутылок. Шелдон выдул его где-то за полчаса. Всё это время Грэхем строил из себя жертву, а Шелдон был настоящим злодеем, который только и делал, что издевался над ним. То есть, он реально считал, что подлинный мерзавец в данной ситуации – это 15-летний пацан, который гонял его за пивом, чтобы он смог как-то пережить сексуальные домогательства с его стороны.

Представьте, что вы пришли на вечеринку со своей девушкой и в разговоре с приятелем стали вспоминать поход, в который вы ходили ещё до встречи с ней, а она взяла и взбесилась. Вот тут примерно та же самая ситуация. Грэхем использовал свою злобу, чтобы контролировать нас. Он был очень сердитым человеком. Мы же издевались над ним, потому что ненавидели его, а его это так бесило, что когда мы всё-таки добрались до Диснейленда, он с нами почти не разговаривал, чему мы были только рады. Мы разместились в отеле, и он сказал нам, чтобы мы можем отправиться в Сказочный Мир сами по себе. Ура!

Мы сели на аттракцион "Сумасшедшее чаепитие" и крикнули: "Ну-ка давай разгоним её по максимуму!". Мы раскрутили колёсико нашей чайной кружки с такой силой, что чуть не улетели. Мы пердели и без умолку ржали. Я сошёл на землю и тут же рухнул лицом вниз, а Шелдон затем рухнул на меня сверху. Тут мы снова завелись, и все окружающие смеялись вместе с нами. Мы отрывались по полной, было весело.

Назад в Манитобу машину вели мы с Шелдоном. Прав не было ни у него, ни у меня. После того, как Шелдон опубликовал свою книгу, в одной газете появилась заметка о том, что пока я спал на заднем сиденье, его самого домогались на переднем. Это правда. Шелдон рассказывал, что пока он был за рулём, Грэхем залезал к нему в штаны и приступал к своему делу, но я ничего такого не помню. Я спал. Спал так, что п*здец. Как я уже говорил, в компании с Грэхемом спать надо было каждую свободную минуту, потому что ночью ты ни х*я не поспишь.

Всё закончилось, когда он высадил меня у родительского дома. Всё, отмучился. Мы продолжали поддерживать связь. Я ездил к нему поиграть в гольф в Свифт Каррент, но даже близко его к себе не подпускал. Он пытался уговорить меня переночевать у него, но я всегда говорил что-нибудь вроде: "Не, я не могу. Мне надо срочняком гнать обратно в Муз Джо".
У меня тогда появилась девушка. Её звали Шэннон Гриффин. Она была одной из самых красивых старшеклассниц в Муз Джо. Она была типичной девушкой из маленького городка – милая и наивная чирлидер. Местные парни ненавидели нас, хоккеистов, потому что нам доставались все девушки. Я ходил в школу Пикок Коллегиэйт, а она – в Ваниер. Нам было по 16 лет. Она была первой девушкой, с которой я переспал. Это случилось на заднем сиденье моей папиной машины, когда я повёз её в гости к себе в Расселл. У меня как камень с души упал, потому что благодаря Грэхему я уже стал задумываться насчёт того, а не гей ли я, хотя при этом не испытывал абсолютно никакого влечения к мужчинам.

Ситуация была крайне непростая. Она меня постоянно спрашивала: "Почему ты постоянно ходишь в гости к своему тренеру? Что ты там забыл?". А я всё искал себе оправдания. Она даже не подозревала о том, что происходит на самом деле, а я никогда ей не говорил. У меня в голове была полнейшая каша, а сам я был вечно злым.

Шэннон постоянно ссорилась со своим отцом, а я её успокаивал. Я смеялся над её шутками и заботился о её чувствах. У нас был бы идеальный школьный роман, если бы она не забеременела. А чего было ещё ожидать? Мы же не предохранялись. Мы были молоды, глупы и похотливы.

Я по-прежнему считал себя католиком, а она была католичкой. Конечно, можно было бы сделать аборт, но мы оба считали, что это равно тому, что убить нашего младенца. Её родители были готовы воспитывать его, но этого нам тоже не хотелось, поэтому единственный вариант, который оставался у двух подростков, которые были не готовы к ребёнку, это отдать его на усыновление. Мы решили, что самым правильным решением будет отдать его семье, которая давно хотела и ждала ребёнка. Поскольку мы ещё не приняли окончательного решения, мы посчитали, что если мы купим какие-нибудь детские вещи, скажем, люлюку или одежду, то уже никуда не отдадим ребёнка. Поэтому мы не покупали никаких детских вещей. Вообще никаких.

Вечером перед тем, как Джош появился на свет, я не находил себе места. Я переключился на режим выживания. "Муз Джо Уорриорс" наконец-то смогли одержать победу после длительной серии неудач, и я поступил характерным для хоккеиста образом – пошёл и нажрался в говно. Спал я, понятное дело, дома, и Шэннон пришлось будить меня следующим утром из больницы.

Мне было не по себе, но я хотел, чтобы всё было как надо, так что во время каждых схваток я брал её за руку и подпрыгивал вместе с ней, разделяя её боль. После этого я плюхался обратно на стул и засыпал до следующего раза. Джош родился 18-го ноября 1987-го года в 19-45.

Как только я взял его на руки, у меня не было никаких сомнений, что мы оставим его себе и будем его воспитывать. А это означало, что нам надо было укрепить наши взаимоотношения.

Бабушке Шэннон был 91 год. Она вызвала такси, отправилась в магазин и купила там всё, о чём можно было только мечтать. Она была небогатой женщиной, однако у неё был постоянный доход, и она приехала к нам в больницу. После неё в палату зашёл водитель такси и принёс кучу сумок с мочалками, полотенцами, тапочками, парой маек и рубашек – всё, что нужно для начала.

Мне было 18 лет, и я всё ещё жил в приёмной семье. "Уорриорс" платили мне пару сотен в месяц, но семью было не прокормить. Шэннон и Джош стали жить у её родителей. Когда Джошу исполнился год, мы стали жить вместе. Я сделал ей предложение, но за месяц до свадьбы всё отменил. Она была очень верной и заботилась обо мне. Вещи были всегда постираны, ужин на столе и всё в таком духе. Но вот с её родителями у меня были проблемы, да и вёл я себя, как холостяк. Стоило мне выйти из дома – держите меня семеро, понеслась душа в рай! Я даже и не думал о семейной жизни.

Я пил всё больше и больше. Мне нравился ром с колой, но после виски у меня вырастали крылья. Я знал, что мне следует держаться от него подальше после одного случая, который произошёл во время моего последнего сезона в "Муз Джо". Мы пришли на встречу с болельщиками, и я стал глушить "Краун Роял" (марка виски, прим. АО). Я выбрал себе самого большого парня в толпе, и решил набить ему морду.

Я подошёл к нему и выпалил: "Слушай, старик, это твоя девушка что ли?". Он ответил: "Ну да". А я ему: "Помню, видел, как она отсасывала одному из наших после игры". Он сказал мне, чтобы я отвалил, а я продолжал: "Хотя, нет, знаешь, ты прав. Вряд ли это была она. Слишком уж она жирная и страшная". Это был уж перебор. Он вмазал мне, и я сказал ему: "Пойдём, выйдем".

Ситуация у меня была простая – либо я попадаю куда надо первыми ударами, либо меня убьют. Мы вывались из парадной двери и стали описывать круги вокруг друг друга, поигрывая кулаками, как в старые добрые времена. Благодаря количеству выпитого я еле на ногах стоял. Каждый из нас провёл по несколько ударов – он два раза неплохо засадил мне по голове, а я врезал ему по носу. В итоге мы повалились на землю, и нас разняли мои одноклубники.

Если я был пьяным, то я не ощущал последствия драки вплоть до следующего дня. Однако после нескольких подобных случаев, я однажды проснулся с фингалом, распухшим раза в три носом и парой сломанных рёбер. Я посмотрел на себя в зеркало и сказал: "Так, всё. Пора завязывать с виски, пока я себя окончательно не угробил". В том сезоне многие игроки "Муз Джо" только и делали, что бухали в свободное время.

Помню, я часто курил гашиш, потому что его всегда было легко достать. Мы забивали его в сигареты, клали на раскалённый нож, курили через бульбулятор... чего только не делали. Мне даже покупать его никогда не нужно было – он всегда у кого-нибудь был. Вот как наши тренеры могли находиться в неведении о том, что происходит с командой? Они же, бл*дь, видели нас каждый божий день!

В январе 1997-го года, уже после того, как Шелдон рассказал о том, как его домогались, в журнале "Маклейнc" появилась заметка о том, что у руководства "Муз Джо" были подозрения касательно Грэхема, когда тот возглавлял команду. Там приводилась цитата коммисара WHL Дева Длея, где он говорит, что официальной жалобы руководству лиги ни от кого так и не поступило, а потому никакого расследования и не последовало. Как интересно.

Если руководство лиги и впрямь знало о подозрениях касательно "Муз Джо", то меня просто поражает, что из-за отсутствия официальной жалобы, они просто вдруг взяли и закрыли на это глаза.

В Муз Джо были идеальные условия для юниорского хоккея. Такими они остались и до сих пор. Замечательный город, прекрасные люди. Но я до конца своих дней буду мучиться вопросом: "Был ли в курсе всего происходящего наш тренер Стэн Шумяк? Или его помощник Кэм Фтома?". Он говорит, что он был в шоке, когда узнал об этом. А как насчёт начальника отдела маркетинга, Билла Хэрриса? Он что-нибудь подозревал? Не знаю. Я знаю лишь то, что я был наивным 16-летним парнем, который был вдали от дома, и ни один из этих взрослых мужиков не подошёл ко мне и не спросил: "Парень, у тебя всё в порядке? Ты ничего не хочешь мне рассказать?".

Я знаю, что сейчас "Муз Джо Уорриорс" очень стыдно. Вы зайдите на официальный сайт команды. На фотографии нашей команды 1984-го года в первом ряду сидят девять человек. А подписано лишь восемь имён.